— Ой, чего сказать-то хотела, — неожиданно дернулась домовиха. — Огонек-то наш, кажись, не в себе. Мается чегой-то сердешный. По коридору все бродит, бродит. Под дверь твою встанет и прислушивается. А потом вздыхает и опять ходит и ходит, ходит и ходит. Что это с ним?
Я посмотрела на Венду и попыталась спрятать улыбку. Кая задумалась на мгновение, но тут же весело просияла:
— Огонек, как мило, — и теперь тоже смотрела на нашу серьезную подругу. — Ее Дагни совсем достала, — заговорила рыжая в полголоса. — Всю неделю сплошные придирки. Уже два раза комнату осматривала. Вен грязнулей и неряхой обозвала, это нашу чистюлю-то. Совсем озверела от ревности.
— Вот стерва, — не сдержалась я и прикрыла рот рукой, пока не получила по губам за нехорошее слово. Но Бидди не отреагировала, с интересом слушая нас.
Венда промокнула рот салфеткой и откинулась на спинку стула. Она вздохнула и перевела взгляд на окно.
— Совсем плохо? — сочувственно спросила я.
— Он ведь так и не успокоился? — спросила подруга, не глядя на меня.
— Нет, он и не успокоится, дядя тебя любит, — "успокоила" я Венду.
— Так вон он чего, — протянула Бидди. — А я-то подумала, хворь какая. Ах, ты ж пень желтоглазый! — вдруг взвилась домовиха. — На ребенка глаз положил. Ну, я ему!
— Бидди, не надо! — выкрикнула я. — Он же, действительно, любит.
Домовиха вернулась на стул и задумчиво посмотрела на меня, перевела взгляд на Венду.
— И чего ты, девка, убиваешься? Огонек наш неплохой. Дурной немного, но добрый и преданный. А красавец уж какой. По нему все бабы сохнут, а он тебя полюбил.
Венда неожиданно всхлипнула и убежала в ванную комнату. В спальне повисло тягостное молчание.
— Да, нравится он ей, — зашептала Кая, выдавая подругу с головой. — Я в ее тетрадку тут заглянула, а там вся последняя страница его именем исписана. Хрестоматию не столько читает, сколько наглаживает. Во сне тут его звала, но не сознается. Упертая же, сама знаешь. Еще и вбила себе в голову, что он поиграться только. Боится, что откроется, а дракон обманет. Я бы мгновения не раздумывала. Такой мужчина, еще и дракон.
Дверь из ванной открылась, и Венда вернулась за стол. На лице ее было каменное спокойствие. Она допила чай, натянула на лицо улыбку и спросила меня:
— Когда тебя наряжать будем?
— Ох, ты ж, засиделась я с вами, — встрепенулась Бидди, — а ведь Мэюшку нашу уже и обряжать скоро. — Она прислушалась к чему-то. — Ой, и Айлишечка меня обыскалась.
Она исчезла, и мы с рыжиком вновь посмотрели на Венду.
— Тема закрыта, — жестко ответила наша подруга. — Покажи свое платье.
— Бидди скоро принесет, — сказала я. — Может, поговоришь с ним? Он скучал.
— Скучал? — Венда резко обернулась ко мне. — Он ни разу не появился!
Она осеклась и снова замкнулась в себе.
— У нас там такое было, Вен, дяде даже вмешиваться пришлось, — ответила я. — Он о тебе вспоминал, правда.
— Тема закрыта, — отрезала подруга, и мы с Каей переглянулись.
Бедный дядюшка… Я хотела уже сама к нему выйти, но дверь открылась, и дракон несмело заглянул ко мне.
— Доброе утро, золотуль, — сказал он, отчаянно кося на Венду. — Вендочка, цветочек, можно тебя на пару мгновений.
Наша недотрога посмотрела на нас с рыжиком, ища поддержки, не нашла и, демонстративно вздохнув, направилась к дяде Шэру. Он пропустил ее и вышел следом.
— Вот ведь ломается, — закатила глаза Кая. — А как мой Алан? Не флиртовал ни с кем? Не изменял мне? — накинулась она на меня с вопросами. — Ректор гад, не отпустил меня с вами. Первокурсница, говорит. Ну и что, ты тоже первокурсница.
— Мой жених — капитан команды, — усмехнулась я. — Он не оставил ректору выхода.
— Расскажи мне, как все прошло, — рыжик придвинулась ближе, готовая слушать.
Но дверь снова открылась, и вошли мама с Бидди. Перед ними плыло мое платье, Бидди несла чулочки и туфельки, а мама вуаль. Диадема, подаренная Светом лежала на туалетном столике. Вчера, когда мы с Кианом появились в замке, после слез, объятий и легкого таскания меня за ухо, мы решили, что божественный подарок подойдет к моей вуали лучше всего.
— О-о-о, — с молитвенным восхищением простонала Кая. — Дай примерить.
— Ишь, чего удумала, — сердито фыркнула Бидди. — Своего мужика найди, там и намеряешься.