— Пить… — прохрипел он, не открывая глаз.
Девочка вздрогнула и подбежала к графину с водой, плеснув жидкость в стакан, она склонилась над раненым и, поддерживая тяжелую голову, дала напиться.
Герцог закашлялся, а Энья промокнула его подбородок рукавом:
— Я сейчас, подожди, — попросила она и убежала в гостиную.
Вернулась девочка с широким пледом и двумя атласными подушками. Подсунув одну Девону под голову и укрыв пледом, она снова ушла. Девочка бегала так еще несколько раз, прежде чем столик у кресла не заняли чистые полотенца, мисочка с водой и пузырьки с лекарствами, которые Девон ей показывал, если вдруг она поранится.
Вручную, потому что девочка боялась использовать магию, она зажгла несколько свечей и как следует смогла разглядеть повреждения герцога. К счастью, ничего кроме порезов не было. Эти раны она осторожно, стараясь, чтобы руки не дрожали, смазала так же, как няня делала в детстве с ее ссадинами на коленках. Обеззараживая, Энья дула на порезы и обмазывала мазью, боясь причинить Девону дополнительную боль, и бинтовала.
Все это время она без устали нашептывала слова утешения, тем самым успокаивая себя и пребывающего в беспамятстве Девона. Слушая завывание ветра, постукивание дождя за окнами оранжереи и глядя на мирно дышащего герцога, Энья взяла подушку поменьше и, прижавшись к боку Девона, под пледом вздохнула с облегчением. Всегда, когда он был рядом, Энья чувствовала себя в безопасности. Но сейчас она была его защитницей. Маленькой и неуклюжей, только в начале становления чародейкой и все же…
— Я рядом, — она склонилась над ним и осторожно поцеловала в лоб.
***
Если бы Девон знал, что борьба с гоблинами обернется для него сильным магическим истощением, то взял бы в напарники несколько сильных магов из городской стражи. Но герцога подвела самоуверенность и желание отомстить за похищение Эньи. Он не учел, что за столько лет непотревоженные гоблины преумножили свою численность и были вооружены остро заточенными кирками. Но магия огня сделала свое дело, а израненный и ослабевший Девон прилетел в свой дом.
Для полного восстановления ему стоит хорошенько выспаться и поесть, а остальное — дело нескольких трансформаций в ворона и длительных прогулок по лесу. Мудрые чародеи подпитывались от природы, лежа на траве, сидя под старым дубом, прогуливаясь по песку или купаясь в море. Они не приносили кровавых жертв неизвестным богам, не отсыпали монеты за амулеты и не пили энергию живых существ.
Девона спасло быстрое восстановление при обороте в ворона, поэтому он сумел долететь до замка, и только здесь потерять сознание.
Последнее, что он помнил — это освежающую воду, дивный аромат леса и лицо Риены. Возлюбленная склонилась над ним, ее шелковые волосы коснулись его пораненной щеки, и девушка прошептала, что она рядом с ним. Нежный поцелуй тронул его лоб и Девон крепко уснул.
В воздухе пахло сыростью, а оранжерею заливал солнечный свет. Он проникал сквозь разбитые стекла и слепил Девону глаза. Герцог хотел было закрыться рукой, но почувствовал, что ее что-то держит.
Осторожно повернув голову, он уткнулся в макушку бронзовых волос.
На Энье была грязная, местами порванная ночная сорочка. Ее босая ножка торчала из-под пледа, которым они были укрыты. Во сне она нахмурилась и сильнее сжала его руку.
Герцог вздохнул и осторожно, стараясь не потревожить малышку, встал с пола.
Голова раскалывалась, тело болело и было… в бинтах. На столике он увидел лекарства и усмехнулся.
Подняв девочку на руки и, слегка покачнувшись, чародей пошел в ее спальню. Но стоило уложить Энью на кровать, как у него закружилась голова. Стараясь не шуметь, герцог лег с другой стороны и глубоко задышал. Дурнота стала потихоньку отступать, в голове прояснялось.
«Слишком много сил я потратил на борьбу. Одной ночи сна мне мало», — сейчас у него даже не осталось сил, чтобы подняться и наколдовать завтрак.
Энья зашевелилась и похлопала ладошкой рядом, а затем резко встала. Ее всклоченные волосы торчали так, словно их давно не причесывали. Яркие глаза смотрели на Девона. С опаской девочка подползла к нему, положив ладошку на лоб:
— Вы… ты очнулся, — с облегчением прошептала она. — Мне кажется, что у тебя жар, — неуверенно пробормотала она. В ее животе заурчало.
— А мне кажется, что ты голодна, — лежа на подушке, он слабо улыбнулся и закрыл глаза.
Девочка спрыгнула с кровати и, обувая на ходу домашние тапочки, выбежала из спаленки. Девон слышал, как удаляются ее шаги. Сколько прошло времени, прежде чем он едва не провалился в сон, Девон не знал. Но услышал, как неторопливо Энья возвращается.