Мортимер перестал клевать сыр и кивнул.
— Но далеко я отходить не буду, мало ли… кого мы там встретим.
Она неторопливо поела, выпила ромашковый чай с молоком и, вооружившись садовыми ножницами, конец которых перемотала тряпицей, отправилась за ветками.
От калитки в лес вела протоптанная тропинка, а чуть дальше стояла деревянная лавочка. С нее открывался чудесный вид на море.
Солнце было высоко, и Энья углубилась в лес в поисках дуба. В книгах она прочла, что именно это дерево накапливает в себе больше всего целебной энергии. Найти такой оказалось не просто.
Он стоял посреди полянки, и достать до его веток Энья бы не смогла.
— Ну вот, — она тяжело вздохнула, обходя дерево по кругу. — Как же я на него заберусь?
Мортимер уселся на ветку и несколько желудей упали к ногам Эньи. Девочка подобрала их и убрала в карман.
— Их можно посадить, и тогда в саду Девона будет его собственный дуб, — она погладила шершавый ствол и, отложив ножницы, прислонилась к дереву спиной. — Дубочек, прошу тебя, надели меня своей целебной силой, чтобы я смогла поделиться ею с тем, кто мне дорог и нуждается в исцелении, — молилась она.
Ветер пошевелил крону дерева, с легким хрустом что-то отломилось, и на траву упало несколько веточек. Мортимер спорхнул вниз и потоптался рядом с ними, привлекая внимание девочки.
Энья открыла глаза и обернулась:
— Спасибо, дубок! — воскликнула она и подобрала самое ценное лесное сокровище, прижала веточки к груди. — И за желуди тоже! Я обязательно их посажу! — на прощание погладив ствол, она забрала ножницы и заторопилась обратно в замок.
Желуди Энья посадила вдали от дома, помня наставления садовника о посадке деревьев, и как следует полила из лейки.
Дубовые же веточки заняли свое место на груди Девона. Герцог даже не проснулся, когда Энья вошла в спальню. Не знала она, как сильно помогла чародею. Стоило ей выйти из комнаты, как от листочков и самой веточки отделилась зеленоватая пыльца. Светясь, она обвила израненное тело мужчины, дав ему ту необходимую энергию, которой Девону так не хватало. Он крепко и спокойно спал. Снилась ему бронзоволосая девочка, вдруг превратившаяся в девушку, и глядящая на него большими изумрудными глазами. На пальце ее сверкало обручальное колечко. Она улыбалась и что-то ему говорила. Но он не слышал, погруженный в состояние абсолютного счастья и покоя. Того, чего ему так не хватало.
С уборкой замка Энья провозилась до вечера, с уверенностью практикуя бытовую магию, однако с водой у нее так ничего и не вышло. О последствиях говорило опрокинутое ведро и мокрая тряпка.
— Ну-ка, швабра, принимайся за работу! — скомандовала девочка. — Если с огнем вышло, то может и с водой получится, просто не сейчас. Хотя и Девон, и Адела говорили, что не каждому дано управлять всеми стихиями. Вон, у меня земля и огонь, — ей вспомнилось одно из наставлений нянюшки: «Хорошего понемножку! Не требуй больше, чем есть!».
На ужин она ограничилась яблоком.
Мортимер сидел у нее на плече, когда она с подсвечником поднималась на верхний этаж к спальне. Оставлять Девона на ночь одного ей не хотелось, вдруг он проснется и попросит воды.
Плотно закрыв дверь, она поставила свечу на тумбочку и разожгла огонь в камине. Когда пламя разгорелось, Энья быстро приняла ванную, облачилась в новую сорочку и устроилась в кресле с одной из книг матушки.
— Теперь моя очередь рассказывать тебе что-нибудь, — она бросила взгляд на мирно спящего герцога и стала листать страницы в поисках чего-нибудь интересного, пока не наткнулась на написанное от руки послание. — Хм, похоже на какую-то историю… — она провела пальцами по вязи букв. — Жила-была чародейка по имени Анея. Были у нее добрые отец и мать. Училась девушка прилежно, постигала магические науки и стремилась к новым знаниям. Встретился ей однажды сильный чародей и полюбили они друг друга всем сердцем. Родители Анеи порадовались за дочь. Ведь мечтали они выдать ее замуж за знатного, а главное сильного, чародея под стать дочери. Хотели успеть понянчить внуков, ведь старость уже давала о себе знать, поздно Небеса послали им Анею.
Вынуждены были возлюбленные ненадолго расстаться, а когда вернулся чародей, то любимая его вышла замуж за другого, и более не желала знать прошлого.
Шло время, жила Анея с другим человеком и думала, что любит его, да не знала, что одурманил он ее любовным зельем и тем самым разрушил две судьбы. Родителей ее тоже не стало, не успели они побывать на свадьбе дочери. Они знали, за кого их кровиночка выходит и воспротивились, но странным образом ушли из жизни в одну ночь. Понесла Анея от мужа дитя, и в страхе за жизнь ребенка, решил он не давать больше возлюбленной зелья. Месяц за месяцем, близился срок разрешения от бремени и поняла Анея, что одурманили ее, да делать было уже нечего. Поглаживала она свой округлившийся живот, прохаживаясь по спальне-клетке и горевала о своей несбывшейся мечте - быть с любимым чародеем и подарить родителям внуков. Догадывалась она, что все эти злодеяния дело рук мужа, но ничего исправить не могла. А как родила она ему девочку, стала думать о побеге, написала письмо чародею, но не застало его послание. Мужчина тот с разбитым сердцем покинул их королевство и отправился в далекое путешествие, дабы заглушить сердечную боль.