С каждым глотком бульона и кусочком вареной курицы, бледность сходила с лица девочки, возвращая ей прежний здоровый цвет и блеск глаз.
Девону было страшно подумать, чтобы с ней было, не найдись она раньше. Уморили бы ее голодом или вмиг расправились?
Выйдя из цветочной лавки и не найдя Эньи, он не стал поднимать шум, а отправил на ее поиски Мортимера. Пользоваться магией превращения в открытую, да к тому же в дневное время, — Девон не решился. В их обществе явно использовать волшебство было запрещено ради безопасности граждан, не владеющих ним. Этим и не нравилась Девону столица, в ней было слишком много запретов и ограничений. Это претило его свободолюбивой натуре.
У дверей старого дома он почувствовал знакомый аромат. Так пахло одурманивающее зелье, и кто-то использовал его здесь совсем недавно. След вывел его в рабочую часть города и затерялся.
К счастью, совместные с Мортимером поиски дали свои плоды. Верная птица была глазами и ушами Девона в светлое время дня, а ночью они разделились — он в облике черного пса на земле, а Мортимер — в небе. Он-то и обнаружил Энью и привел к нужному месту, где Девон забрал девочку.
Он испугался за нее еще больше, чем во время приключения у гоблинов. Там, на своих землях, чародей был всесилен, а здесь… связан ограничениями.
Энья потерла глаза и широко зевнула. Девон хотел было уложить ее в кровать, но девочка поморщилась и поплелась в ванную, помня наставление нянюшки не ложиться спать неумытой. Оттуда она вышла в большом и просторном халате. Забравшись под одеяло, она подложила ладошки под щечку.
— Девон, посиди со мной, пожалуйста, — попросила она, глядя на герцога влажными от слез глазами.
Мужчина молча присел на краешек постели и убрал вьющуюся прядку за ухо малышке:
— Я искал тебя весь день, не знал куда ты ушла или кто тебя увел… — поделился он.
— Я услышала чей-то плач, а потом оказалось, что это он, — она бросила взгляд на котенка, устроившегося у камина. — Дверь в дом оказалась открыта, а потом… какой-то человек в черном приложил к моему лицу тряпку с чем-то неприятным, я вдохнула и… не помню, что было дальше. Очнулась уже на том пыльном чердаке, — она наморщила нос и взяла Девона за руку.
— Ты слышала или видела что-нибудь подозрительное? — герцог нежно сжал ее ручку.
Энья кивнула:
— Да, я хоть и сидела на чердаке, но сквозь половицы раздавались приглушенные голоса.
Девон затаил дыхание и Энья продолжила:
— Мужской и женский. Дама сказала, чтобы тот неизвестный избавился от девчонки, я не знала: обо мне это речь или может быть о какой-то другой несчастной девочке. Но на чердаке-то я была одна, не считая котенка. Я испугалась.
Герцог погладил ее по голове:
— Твой страх вполне понятен, окажись я в подобной ситуации и не знай, чего ожидать от похитителей — тоже бы испугался, — Девон лукавил, но хотел поддержать Энью. — Ты очень смелая девочка, я горжусь тобой. Ты ведь не испугалась и как-то выбралась с того чердака.
Щечки Эньи зарумянились от гордости, а глаза заблестели, она даже села:
— Хочешь расскажу, как я сбежала? — горячо зашептала она.
Девон усмехнулся, бросив взгляд на часы, Энья заметила его и дополнила:
— Это совсем недолго, а потом я буду спать, обещаю, — взмолилась она.
— Хорошо, — и он слушал о ее приключениях, время от времени стискивая ладони в кулаки от гнева. Он мог бы отследить путь Эньи к тому злополучному чердаку, но о девочке необходимо было позаботиться в первую очередь. И к тому времени ее запах бы давно развеял ветер.
Уже светало и Девон не желал оставаться в столице дольше, чем потребуется для сна Эньи.
«Ее ни на шаг нельзя отпускать от себя. И что-то мне подсказывает, что в этом похищении не замешан волшебный народ».
До полудня девочка спала крепким сном, а Девон тихо работал в кабинете, подписывая необходимые бумаги для своего поверенного по делам в столице. Состояние герцога преумножалось и до сих пор ему не на что было тратить деньги, кроме самого себя. С появлением Эньи ему захотелось одарить девочку подарками, но интуиция подсказывала, что это категорически нельзя делать, вдруг девочка превратится в капризную эгоистку и ее прекрасное личико испортит кривая улыбка, как у дочери Колет. Этого он не мог допустить.
Энья заворочалась в постели, потягиваясь в свое удовольствие и радуясь мягкой подушке, теплому легкому одеялу и лучику солнца, пробивающемуся сквозь шторы. Она приподнялась на локтях и увидела Девона в приоткрытой двери, сидящего за столом в кабинете.