Дёрнув плечом, я вновь углубилась в договоры, внимательно читая предмет оных, обязанности сторон и специально оговорённые санкции за нарушения любого из пунктов, любой из сторон. И только дочитав до конца, смогла выдохнуть. Улыбнуться чуть дрожащими губами и откинуть голову назад, позволяя разлиться по телу злобному удовлетворению и радости.
- Редж, - Михаил не давил ни капли, лишь педантично напоминал о том, что моё время здесь окончательно истекло. Наблюдая за суетившейся во дворе стаей – раздражённой, злобной, готовой броситься в атаку в любой момент, он чему-то довольно скалился, потирая сбитые костяшки пальцев.
- Да, сейчас, - тряхнув головой, я вытащила ручку и поставила размашистую подпись на последних страницах. Аккуратно сложила листы бумаги в строгую чёрную папку, найденную на сейфе, и протянула её медведю. – Подержи, нужно ещё кое-что забрать.
Свою связку с ключами я потеряла в ту ночь, когда сбежала из резервации с Ремусом на руках. Но по давно заведённой привычке, оставшейся мне в наследство от отца, дубликаты от сейфа, машины и квартиры в городе хранились здесь, в кабинете. На одной из книжных полок в огромном, старинном шкафу.
Подойдя к нему, я распахнула дверцы и бездумно провела пальцами по потёртым, тёмным корешкам. Безошибочно вытащив томик «Фауста» Гёте и раскрыла его на середине. Там, в небольшой, тщательно выдолбленной выемке, лежал запасной комплект ключей.
- Хочешь спрятать хорошо, прячь на виду, - тихо пробормотала себе под нос, подцепив когтем металлическое кольцо. Сжав его в пальцах, я с минуту постояла, наслаждаясь холодным металлом и резким запахом железа, от которого сводило клыки.
Глубоко вздохнув, подбросила ключи и, ловко поймав их, вернулась к сейфу. Забрав оттуда документы, деньги, медальон матери и альбом с семейными фотографиями, я сложила всё это в небольшой рюкзак, валявшийся за тумбочкой и, отдав его Михаилу, бросила ключи на стол, оставив себе только тот, что был от машины.
Остальные мне больше не пригодятся.
- Пора, - замявшись, я потопталась на середине кабинета и подняла голову, глядя на спокойного, как скала, добродушно улыбающегося блондина. И медленно выдохнула, расправив плечи. Михаил, скользнув оценивающим взглядом, одобрительно кивнул и, выходя из кабинета, похлопал меня по плечу, вернув папку. Ну а я…
Я оглянулась назад, в последний раз. Глянула на крепкий, письменный стол, на незапертый сейф, ворох бумаг на полу. Повела носом, пытаясь воскресить в памяти полустёртые, забытые и такие родные запахи, когда-то витавшие в воздухе. Но не смогла и мотнула головой, прогоняя ненужную и неуместную ностальгию.
- Пора… - снова повторила, сжимая пальцами папку.
Медленно вдохнула, медленно выдохнула. И в два шага сократила разделяющее нас с Михаилом расстояние, выходя следом за ним и закрывая за собой дверь. В кабинет и в собственную прошлую жизнь.
Губы дрогнули в намёке на улыбку, когда я обогнула блондина и медленно, величественно спустилась по лестнице вниз. Этот этап моего пути завершён, пора перевернуть страницу и жить дальше. Да, можно подумать, что я бегу от проблем. Можно решить, что я оказалась слишком слаба. Что мне не хватило воли, желания надавить, показать свою силу и власть. Клыками выдрать подчинение, сломать и подмять под себя всю стаю.
Я фыркнула, остановившись на пороге и прислушиваясь к крикам и возмущённому ропоту. От них несло злобой, завистью, ненавистью и… Страхом. Кисло-сладким, чуть терпким и скользившим едва заметным флёром в остром, истинно зверином аромате, душным покрывалом окутавшем нас.
Пальцы сжали дверную ручку, оставляя следы от когтей на мягком, непрочном металле. Да, я могла бы. Я могла бы хотя бы попытаться, я сильный, тренированный верзверь. Но настоящую, крепко сплочённую стаю страхом не удержать. Страх не станет залогом преданности и веры в тебя, страх не даст увидеть в тебе своего вожака. Он не сделает нас…
Семьёй. Той, где глотку друг за друга рвут не по приказу, а по своей воле. Где тебя примут любым, поддержат, помогут и научат всему. Мне жаль, что я осознала это только сейчас, но…
Резко распахнув дверь, я вышла из дома на крыльцо с гордо поднятой головой. У меня ещё есть шанс всё исправить, шанс измениться. И я им обязательно воспользуюсь!
Глава 22
- Убийца…
- Тварь…
- Убийца…
- Предательница!...
- Убийца…
Шёпот. Настойчивый, дрожащий, испуганный. Он шелестел отовсюду, он звучал не прекращаясь. Заставляя дрожать пальцы, сжимавшие папку с бумагами и горбиться, в попытке спрятаться от ненавидящих, яростных взглядов. Сбежать, скрыться, куда глаза глядят, и оттереть кожу до скрипа, смывая с себя липкое ощущения гнили, пропитавшее всё вокруг.