— Он и есть тот самый бессмертный, о котором вы говорили?
— Да.
— Отчего вы назвали его так?
— Знаете, когда он пришел к Елене, то выглядел как молодой юноша. Прекрасный, словно ангел, с теплыми, нежными глазами, излучающий любовь и доброту. Столько лет прошло… и она и я, мы покрылись морщинами и поседели, а вот он ни капли не изменился… все так же фальшиво прекрасен…
— Ясно.
— Под его руководством, мы основали «Seven», чтобы помочь ему в поиске детей. Он говорил нам, что делать, куда идти, что искать, и мы следовали его указаниям. Позже, для того, чтобы обеспечить финансирование «Seven», мы основали и «Future star company», используя тех детей, которых смогли отыскать. Майкл не был против, но всегда контролировал то, куда мы хотели их направить. Время шло, и он все больше отдалялся от нас. Вскоре мы и вовсе перестали его видеть, получая его волю через Иванку, к которой он привязался.
— В чем же она заключалась?
— Мы должны находить детей, брать их под свой контроль, заставлять работать на нас, на него.
— Зачем?
— Я не знаю, так нужно, он уверил нас в этом. А потом все вошло в привычку, и не требовалось спрашивать.
— То есть вы делали все это, даже не вдумываясь для чего?
— Вы не знаете, какой силой убеждения он обладает! Не судите, прежде чем не разберетесь. Когда он рядом, все кажется таким естественным и правильным. Невозможно сомневаться!
— Ну а после?
— После? После появилась она, и, поверьте, с ее доводами тоже не поспоришь!
— А Григорьев? Зачем вам потребовалось финансировать его?
— Майклу понравилась эта идея, он сказал, что это хорошая возможность. А я не привык с ним спорить.
— То есть, Александр Александрович, вы с самого начала были и до сих пор остаетесь куклой, которой руководит Майкл?
— Я… я…
— Все ясно, не объясняйтесь. Но скажите, зачем ему я? Отчего он не хочет меня отпустить?
— Я не в курсе. Я только делаю, как он говорит. И если все получается, то она ко мне не приходит…
— Мило, — Домов улыбнулся. — Как мне найти его?
— Поверьте, я правда не знаю. Мне никогда этого не было известно. Когда было нужно — он находил меня сам. И уже долгое время я вообще его не видел. Вся информация передавалась нам через Иванку.
— Говорят, дети семи судей долго не живут… Может быть, его уже нет среди живых, как считаете?
— Только не он, что вы! Я ведь говорил вам, что за столько лет он даже не состарился!
— А не могла ли Иванка разделаться с ним? Выдавая свою волю за его?
— О нет! Она была просто влюблена в него! Обожала! Каждое его слово воспринималось ею как нечто священное. Его воля была не обсуждаема. Она почитала его сильнее Бога! Нет. Она верила, что он и есть Бог!
— Почему?
— Почему? — Александров вздохнул. — Ах, Антон Владимирович, вы просто ничего не знаете! Мы тоже когда-то думали так. И будь он неподалеку, или встречайся мы с ним хотя бы изредка, то ничего бы не изменилось. Он просто излучает какую-то…
— Я понял. Еще один субъект, действующий на подсознание. Может, он оттого и схватился за меня так? Что я похож на него?
— Похожи? — удивленно переспросил Александр Александрович. — Вы совершенно на него не похожи! В вас я вижу эту тьму, что сокрыта в каждом, она исходит от вас волнами! Он же… он светится благодеянием! Безгрешностью!
— Возможно, — согласился Домов. — Но суть одна и та же…
Они помолчали. Но потом Александров сказал.
— Знаете, Майкл всегда хотел, чтобы люди нашли в нем своего спасителя. Он говорил, что готов ради их блага пожертвовать всем… А вот получается, что жертва — это они сами…
— Поздновато вам это в голову пришло.
— Да… поздненько… — мужчина оглядел свои ладони. — Я действительно не знаю, где он скрывается, но Иванка говорила, что он сейчас рядом с тем, кто истребляет тень, и не желает его покидать.
— Рядом с тем, кто истребляет тень?
— Да, что в его обители он слушает Бога и творит его волю.
— Ясно. Но он-то, Дмитрий, знает, где это место?
— Да.
— Замечательно. Говорите, как с ним связаться!
— Кондрат Алексеевич, у него все контакты. Когда что-то нужно, я обращаюсь к нему…
— Ясно. Значит, я спрошу у него. Где он сейчас?
— На базе, это за городом…
Антон подошел к стене, на которой висела карта, и, сорвав ее резким движением, кинул на стол перед Александровым. Тот, догадавшись, дрожащими руками взял маркер и нарисовал точку.
— Вы ничего не добьетесь, — даже не сказал, прошептал он следом. — Дмитрий вам не скажет. Никогда. Не для Иванки одной Майкл — божественен.