Усилием воли ему удалось справиться с дрожью в руках и ногах. Дыхание тоже постепенно успокаивалось. Сердце начало биться ровнее. Алворд позволил себе немного расслабиться и вздохнул.
– Нье Анэ, я не верю в дружбу между политиками. Но я верю в то, что ничто не объединяет сильнее, чем общие интересы. И общие тайны. Меж нами хватает и того, и другого. Я должен знать об этих троих все, что возможно. И я честный покупатель, так как готов заплатить за это достойную цену. Однажды вы выкупили у меня эту тайну за Зигверт. Теперь моя очередь торговаться, и я предлагаю вам за нее самое важное, что у меня есть – я отдаю в ваши руки свою жизнь, здоровье и репутацию. В какой-то мере отдаю вам свою свободу. Я предлагаю все это не санорра, я отдаю это вам. Так, может быть, мы, наконец, поговорим друг с другом, без Аверда и Эш Гевара за спиной?
Нье Анэ не ответил. Несколько секунд он сидел молча и неподвижно. И вдруг протянул руку, взял почти опустевшую бутылку, молча разлил ее содержимое по двум стаканам. Взяв тот, что стоял ближе, он кивнул алворду на второй.
Пораженный его поведением, Ройзель снова сел в кресло. Санорра приподнял бокал и поднес его к губам.
– Вам снятся сны? – спросил он.
– Что?
– Сны. Вы видите сны? – переспросил Нье Анэ. – Наверняка да. А мы – нет. Разве что некоторое время после рождения, в раннем детстве. Но когда мы меняемся, они уходят навсегда.
Он еще отпил из своего стакана.
– Эти трое сначала тоже ничем не отличались от остальных. Но вскоре после слияния они рассказали, что снова начали видеть сны. Очень необычные сны. Чернота, наполненная тончайшими потоками сияющих частиц. Пространства, которые невозможно ни измерить, ни описать. Ярчайший свет, дарящий всему жизнь, и глубокая безмолвная тьма, поглощающая ее. Необычные города с высокими домами и тонкими башнями–шпилями, над вершинами которых, прямо в воздухе, держались огромные разноцветные кристаллы. Много всего… Я знаю, что у них была книга, в которую они записывали все, что видели, и, поверьте мне, алворд, я многое бы отдал, чтобы ее прочесть.
Нье Анэ поставил свой стакан на столик.
– И еще… Вы уже знаете, алворд, что на тонком уровне Хаос связывает нас вместе. Наши воспоминания, наши мысли, образы в нашем сознании – все это общее. Можно сказать, что мы мыслим и живем как единая сущность. И мы долго пытались увидеть эти сны, понять их, изучить. Мы хотели знать, с чем мы столкнулись. Но так и не смогли. Не смогли даже ощутить возмущение, порождаемое ими. Что бы ни вызывало эти сны, оно лежит вне того, чем мы можем управлять. И пока еще не доступно нашему пониманию.
Ройзель слушал его, не замечая, что не донесенный до рта стакан замер на полпути.
– Очень долго мы наблюдали за ними, пытаясь понять, с чем мы имеем дело, – продолжал Нье Анэ. – И внезапно заметили: чем лучше они способны контролировать Хаос внутри себя, чем чаще контактируют с ним – тем более явно проявляется в них это… «нечто», назовем его так. В конце концов, эти проявления уже не ограничивались странными снами. Нет, не волнуйтесь, алворд, ничего такого, что может навредить окружающему миру за пределами Эш Гевара, но вот для тех, кто живет внутри… Чем сильнее были эти проявления, тем более ясно становилось, что они не просто противоположны, а враждебны Хаосу. Следовательно…
Он вопросительно посмотрел на Ройзеля. Тот почувствовал, что у него пересохло в горле.
– Став достаточно сильным, это может уничтожить Хаос на Диверосе?
– Сам Хаос – вряд ли. Но всех его носителей – легко. Хотя, конечно, это только предположения. Но вы понимаете, алворд, что мы должны были принять меры, чтобы это предотвратить.
– Отрезав их от источника силы. От Эш Гевара.
– Да, – кивнул Нье Анэ.
Ройзель замолчал. Заметив, наконец, что держит на весу свой стакан, он сделал глоток, отставил его в сторону и задумался.
– Вот зачем вам был нужен Зигверт, – сказал он, наконец. – Вот почему Эш Гевар принял на себя всю вину за случившееся. Это не происки Ашхакара и не интриги Решевельца.
– Да, эйцвас просто воспользовался возникшей ситуацией.
– Но почему же вы… – Ройзель запнулся на секунду. – Почему вы не разрешили этот вопрос иначе? Почему так?
– Вы хотели сказать – почему мы не убили их? – уточнил Нье Анэ. – Не нужно смущаться называть вещи своими именами, алворд.