Ройзель стиснул зубы. Санорра вполне бы мог обойтись и без уточнений, и он был уверен, что тот переспросил специально.
– Мы, разумеется, думали и об этом. Но никто не смог предсказать, как поведет себя это нечто после их смерти. Просто исчезнет? Это маловероятно. Тогда как? Найдет себе другого носителя? Распространится на всех санорра, в итоге уничтожив их? Кто-то даже предполагал, что их и не удастся убить, хотя лично я так не думаю. В общем, предположений было много, и большая часть из них не обещала нам ничего хорошего.
– И вы остановились на изгнании. На тайном изгнании.
– Впервые за всю нашу историю.
– Все когда-то происходит впервые, Нье Анэ.
Алворд задумчиво покрутил в руках свою трость и положил ее на стол.
– И что же мне теперь делать с ними? – спросил он. – То, что вы мне рассказали, хоть и объясняет многое, не очень-то успокаивает.
– Вам ничего не нужно делать, – покачал головой Нье Анэ. – Что бы это ни было, проявляет оно себя только при контакте с Хаосом, и то – не всегда. Повторяю, за пределами Эш Гевара они ни для кого не опасны, это мы выяснили абсолютно точно. Пока у нас нет объяснений этому… нечто. Но мы продолжаем внимательно наблюдать. И, что бы это ни было, сейчас, будучи отрезанным от источника Хаоса, оно не становится сильнее.
Санорра взял со стола свою цепь советника и, повесив ее на шею, поднялся на ноги.
– Я ответил на ваш вопрос, алворд. Теперь считаете ли вы нашу сделку честной?
Ройзель тоже встал:
– Да, Нье Анэ. И я сдержу свое обещание. Все, что вы рассказали мне, покинет этот мир вместе со мной. Что касается всего остального… как и когда все произойдет?
Санорра не сказал ни слова. Вместо ответа он взглядом указал на столик. Трость, которую Ройзель в задумчивости отложил, прежде чем встать, так и осталась лежать на нем.
Глаза гельда широко раскрылись, и в них появилось сначала удивление, а потом – осознание и, наконец – страх.
– Все-таки повторю: я бы посоветовал вам не отказываться от нее, – сказал Нье Анэ. – Поверьте, так будет лучше.
Он набросил на голову капюшон.
– Доброй ночи, алворд.
Потрясенный Ройзель молча кивнул в ответ. Не будучи в силах произнести ни слова, он молча смотрел, как советник тенью пересек комнату и, бесшумно открыв дверь, исчез в темном коридоре.
Глава 29
Выйдя из палатки, Мэй Си обошла ее по утоптанной площадке. Затем она опустилась прямо на снег, и, положив ладони на колени, закрыла глаза. Весь окружающий мир, все его звуки, запахи вдруг отступили, поблекли, превратились лишь в тени самих себя, а дыхание на миг перехватило, словно она резко и глубоко погрузилась в ледяную воду. Среди окружающей гулкой пустоты она уловила колебания, вибрации Хаоса, окружавшие ее. Мелко, тревожно, упруго, словно натянутая струна дрожали защитные кольца. Где-то рядом, ибо мир, в который она погрузилась, не имел ни пространств, ни направлений, она ощутила спокойную, ровную пульсацию – Кин Зи, если потребуется, смог бы не смыкать глаз не одни сутки. И тут же – сбивчивый, каждое мгновение меняющийся, то затихающий, то вновь усиливающийся трепет, словно вода, запертая со всех сторон кипела и бурлила, не находя выхода, сдерживаемая лишь тонкой преградой. Может, Тэи Зи и не испытывал сейчас телесных страданий, но разум его сейчас балансировал на самом краю пустоты, из которой, она знала, нет возврата. Помочь ему сейчас было невозможно. Оставалось лишь ждать.
Мэй Си медленно и глубоко вдохнула, сосредоточилась и усилием воли словно рванулась вперед, пробиваясь из черной воды на поверхность.
И снова все резко изменилось. Исчезла давящая, глушащая все пустота. Темнота не расступилась, но она вдруг перестала быть пустой, вязкой, глухой. Пространство наполнилось звуками. Необыкновенными, странными, исходящими отовсюду. Далеко в глубине недр глухо билось огненное сердце мира и раскаленное пламя – его кровь, с ритмичным треском и грохотом текло по скрытым на недосягаемой глубине туннелям и шахтам. Гулко, низкими голосами ровно гудели древние горы. Нежно, едва слышно, шептал что-то ветер, поднимая со снега искрящиеся ледяными искрами белые облака. А где-то, так далеко, что и вообразить было невозможно, звучал едва уловимый нежный переливчатый звон, вплетающийся в непостижимую, непередаваемую в своей гармонии, ни на миг не замолкающую музыку сил, давших жизнь всему сущему.
Давно… очень давно, еще только обучаясь владеть своей силой, она услышала это впервые. Водопад звуков вдруг проник в ее сознание: сначала маленькая капля, потом еще одна, и еще – и вдруг хлынул мощным потоком, заполнил все, смел с пути все другие мысли, оставив лишь одно желание – внимать этой неуловимой и прекрасной мелодии, наслаждаться ей.