На полянке паслись две козы, на шее которых висели на верёвочках маленькие колокольчики. Они позванивали при каждом движении.
Коз пас старик с седой окладистой бородой.
– Здравствуйте, дедушка, – поприветствовал его Саша.
– И тебе доброго дня, сынок.
Дед пытливо всмотрелся в лицо Александра подслеповатыми, выцветшими от времени глазами, пытаясь припомнить, чей это сын.
– Не подскажете, где озеро Белое?
– Э, сынок, по дороге к нему не пройдёшь. Дорожка эта скоро кончится – версты через две. Там ещё два пня рядом стоять будут. Так ты прямо не ходи – топь там, сгинешь. От пеньков направо тропка идёт, вот она тебя к озеру-то и выведет.
– Спасибо, добрый человек, за совет! – Саша приложил руку к сердцу.
Едва дед с козами скрылся из виду, как он побежал. По его прикидкам, до озера ещё час быстрым шагом, а ему надо успеть осмотреть берега, подходы. Лучше перестраховаться, вдруг Мыкола попался и на встречу немцев приведёт? Конечно, не должно бы, но бережёного Бог бережёт.
Когда Александр уже притомился слегка и хотел сделать привал, открылось озеро. Небольшое – около километра диаметром, почти круглое, берега камышом да осокой поросли.
Не поленился Саша, по берегу вокруг обошёл, подмечая – нет ли окурков или свежих следов на траве? Место глухое, отдалённое, могли и окруженцы тут остаться. Землянку или блиндаж тут не вырыть – почва влажная. Но так лето же сейчас, можно в шалаше жить. Одно плохо – комарьё донимает. Пока бежал, всё хорошо было, а как пошёл неспешно, враз лицо и руки облепили живодёры-кровососы.
Александр зачерпнул у берега илистой грязи и вымазал им лицо и руки, заметен не так будет, да и комары меньше донимать станут. Ха, двойной эффект в одном флаконе.
Он выбрал себе удобное местечко – рядом с тропинкой, где репейник погуще рос, да и заполз в него. Сверху листья широкие нависают, закрывают от взглядов. Близко стоять будешь, – и не углядишь.
Немного повозившись, Александр выбрал удобную позу и замер. Теперь вся надежда на слух. А комарьё над ним так и вьётся, так и звенит.
Прошёл час, пошёл второй… Александр поглядел на часы. Есть охота, пора бы уже парню быть.
Заверещали сороки в лесу, смолкли птицы. Значит, приближается кто-то.
Вскоре послышались шаги. На тропинку вышли двое, остановились в шагах десяти от Александра.
– И где, Мыкола, твой партизан?
– Обещал быть, – шмыгнул носом подросток.
Александр сразу узнал его голос. А вот кто второй? Саша медленно отодвинул лист лопуха.
Рядом с Мыколой стоял мужик вполне призывного возраста в гражданской одежде. Что ж ты не в армии, дядя? Нет, надо ещё понаблюдать, терпения ему не занимать.
– Ох, комары жалят, брат.
«Неужели брата привёл? Вон, братом назвал».
– Может, костерчик развести?
– Ты шо, сказывся? Дым издали виден будет. Терпи!
Оба ещё немного потолкались на берегу озера, но через полчаса терпение их иссякло.
– Нет, не придёт твой знакомый. Видно, обманул он тебя или просто не захотел. Домой надо идти, стемнеет скоро.
«Пора выходить, – решил Александр. – Зачем-то ведь Мыкола привёл мужика?»
Он поднялся и неслышно сделал несколько шагов:
– День добрый!
От неожиданности и испуга оба подскочили.
– Тьфу ты, испугал!
– Здравствуй, дядько! – это Мыкола. Он явно обрадовался встрече.
– Тогда знакомь меня, Мыкола.
– Мой двоюродный брат, Михась, – представил Мыкола своего спутника. – Между прочим, на железной дороге работает.
Мужчины пожали друг другу руки, испытующе глядя в глаза.
Михась Александру понравился: взгляд спокойный, уверенный, рукопожатие сильное.
– Мне тут Мыкола рассказал трошки о вчерашнем, – начал Михась.
– А что вчера? Ничего и не было! – заметил Александр.
– Как не было? А взрывы? Народ только об этом и говорит.
– Цистерны сгорели? Так это случайность!
– Не сами же они загорелись!
– Ты лучше скажи, что немцы делают!
– Говорят, что это вылазка окруженцев. Мол, разрозненные части красных пробиваются к своим, вот и устроили пожар. Испорченные цистерны они тягачами сбросили с путей. А на всех станциях охрану усилили.
– Ты кем работаешь?
– И при советской власти и при немцах – кочегаром на паровозе. Как немцы пришли, сразу всех переписали, кто на железной дороге работал, и обязали выйти на свои места. Начальник станции – немец, охрана тоже немецкая, из тыловиков. А остальные – наши.
– Занятно!
– Стало быть, всё сам, своими глазами видишь?
– Не больно-то посмотришь. Кроме паровозной бригады – машиниста, его помощника и кочегара, – на каждом паровозе немецкий охранник едет, с оружием. Смотрит, как бы мы чего не натворили.
– Не доверяют, стало быть? А сейчас-то чего пришёл?
– Познакомиться хочу, может – в чём-то полезным могу быть.
– Можешь. Во-первых, посмотри, что возишь, какие грузы. Во-вторых, взрывчатка нужна. Сможешь достать?
– Постараюсь, но сам понимаешь – сложно.
– Было бы просто, в магазине бы купил.
– А сколько надо?
– Чем больше, тем лучше. Чтобы мост взорвать или эшелон под откос пустить, килограммов пять-семь надо.
– А я знаю, где взрывчатку взять можно, – вмешался раньше молчавший Мыкола.
Мужчины повернулись к нему.
– В урочище, где грибы в прошлом году собирали, ящики со снарядами есть. Много!
– А ты откуда знаешь?
– Видел, – огрызнулся Мыкола.
– Вот что, Мыкола. Ты потихоньку припрячь их в укромное место – только чтобы не видел никто. Потом мне покажешь.
– А не взорвутся? – опасливо спросил Михась.
– Если взрыватели не стоят, не опасно. Снаряд – он опасен, если им выстрелили, да он не взорвался. Давайте договоримся: через три дня соберёмся у Ловчи – на том месте, где мы с Мыколой встретились. Годится?
– Годится.
Пожав друг другу руки, мужчины разошлись.
Саша шёл и рассуждал: «Надо будет сходить с Мыколой, посмотреть, что за снаряды. Они ведь разные бывают. Если бронебойные, так ими не взорвёшь ничего – железная болванка. Шрапнельные тоже не подойдут – начинены шариками да вышибным зарядом. А фугасные в самый раз будут. Вопрос только в том, сколько снарядов и какого они калибра».
Глава 2
АЭРОДРОМ
Три дня Александр изображал из себя домовитого мужика. Натаскал из леса и наколол дров, уложив их поленницей, поправил забор и починил крышу. Дел было немного, видно, батька у Олеси был рукастый, хозяйство содержал в порядке.
Правда, периодически Александр ловил на себе пристальные взгляды Олеси, казалось ему – подозревала она его в чём-то.
И как-то после обеда она открыто спросила его:
– Ты дезертир?
Александр едва не поперхнулся чаем.
– С чего ты взяла?
– Я посмотрела: мужик ты вроде здоровый, вон – дрова из леса едва не по половине телеги носишь, стало быть, здоровье позволяет. И возраст призывной. Тогда почему ты не в армии? За женской юбкой отсиживаешься? – в голосе Олеси звучало явное осуждение, даже презрение какое-то.
– Да нет, – смутился Саша, – не дезертир я. Был у родни, попал под бомбёжку. Веришь – забыл всё, даже даты забыл.
Олеся хмыкнула, пожала плечами. Разговор прервался, но Саша чувствовал – только на время. Да и в самом деле, чего он тут, в деревне сидит? Другой бы к фронту шёл, к своим пробивался. А Сашу как будто всё устраивало. Домашней работой занимается, с деревенскими перезнакомился – вроде он на отдыхе и войны никакой нет.
На третий день он отправился на место встречи с Мыколой. Паренёк уже поджидал его. Как увидел – даже поздороваться забыл, видно – распирало новость сообщить, похвастаться.
– Ну, говори уже, вижу ведь – невтерпёж.
– Ага! Ящики со снарядами я снёс в укромное место. Тяжёлые!
– Посмотреть можно?
– А то! Идём!