— Не верите мне на слово, господа, поверьте на слово той, кто с успехом справился с поставленной задачей, — пригласил советник в хран Нору.
— Я знаю тебя, — ткнул в неё пальцем китаец. — И мне знакома твоя полумаска! У тебя нет глаз! Ты слепая! Слепая! Так как же ты могла видеть всё, что утверждает с твоих слов советник?
— Я вижу даже больше, мистер Чен, чем вы можете представить себе. И могу описать вашу татуировку с драконом на одном пикантном месте, что вырастает, когда вы видите красивую женщину, — заставила Нора заулыбаться невольно Буравина с Аджуном. — Теперь вы верите мне?
— О да! Но к реликту должен прилагаться страж! Где он? Почему я не виду его, господин советник? — вскипел китаец.
— Всему своё время, мистер Чен.
— Нет, Буравин. Давай его сюда, а эту провидицу убери от греха подальше!
— Неужели, мистер Чен, вы боитесь, что она раскроет ещё один ваш секрет на тыльной стороне от спящего дракона?
— Вы забываетесь, советник!
— Это вы, мистер Чен, о том, что находитесь в гостях. Всему есть предел! Моему терпению тоже, — стал грубее голос у советника.
— Чего ты хочешь, Буравин, за одно моё прикосновение к артефакту пришельцев? Только скажи, и моя щедрость не будет знать границ! — плевать хотел на этикет китаец.
— Решили поторговаться со мной, мистер Чен?
— Я тоже, — появился у китайца конкурент в лице индуса. — Миллиард кредиток даю — космических, разумеется.
— Два!
— Три!
— Цены у вас просто космические, господа! Мне это нравится! Но…
— Пять!
— Десять!
— Сто!..
— Ого!
— И никто не узнает — гарантирую! — заявил с полной ответственностью глава синдиката.
Оппонент-индус его поддержал.
— Только, чур, я первый касаюсь!
— Нет, я…
— Мистер Чен!
— Махараджа Аджун…
— Господа, проявите немного такта и уважения по отношению друг к другу и ко мне.
— Цена назначена, Буравин!
— Согласен, — решил провести эксперимент он, и был в своём праве.
На то и соответствующее разрешение имелось от президента Содружества, правда, секретное. Поэтому и сделал вид, будто уступил гостям под нажимом.
— Ура! — обнялись индус с китайцем, братаясь и лобызаясь, а затем накинулась на советника с тем же успехом.
— Господа! Держите себя в руках!
— Лучше дай подержать артефакт в них, Буравин, — сыпал без конца глава синдиката требованиями о прикосновении к реликту рода зеркан.
— Уже, — снял колпак одним нажатием на ДУ он, и поспешил за пределы храна.
— Он мой! Руки прочь! — сцепились меж собой индус с китайцем.
И всё же мистер Чен оказался вперёд махараджи на артефакте — не забыл поцеловать.
Едва он это сделал, помещение озарилось ярким светом, переливаясь всеми цветами радуги, а в следующий миг ударили кривые лучи, зацепив индуса, завопившего так, что казалось, они серьёзно ранили его.
Он и послужил жертвой на заклании, иначе ритуал было не провести.
— Мистер Чен, вы живы? С вами всё хорошо? А с махараджей Аджуном? — раздался голос в хране, принадлежа тайному советнику.
— Молчи, ничтожество! Ты недостойно обращаться ко мне — повелительнице зеркан!
— А как же ваш спящий дракон, мистер Чен? Что вы скажете о нём?
— Заткнись, примат, или я заставлю тебя подавиться собственным жалом! — кинулся китаец на индуса, прокусив ему шею до крови.
— Тревога! — поднял переполох Буравин-старший.
— Я же предупреждала вас, советник, — сидела отчуждённо в стороне от него Нора.
О чём она думала сейчас, её оппоненту было плевать. Он даже о сыне не думал сейчас. Все его мысли были исключительно об артефакте и эксперименте с ним.
— А вы не поверили мне. Теперь убедились, что я была права и говорила правду!.. Сейчас китаец превратится в мутанта, и тогда его будет трудно остановить.
— Сейчас же останови его — слышишь? Нора!
— При условии: Гагарин будет отпущен. И вы позволите мне с ним спасти его дочь — провести очередной эксперимент с реликтом зеркан.
— Нет!
— Тогда я и с места не сдвинусь, — заартачилась секретный агент.
— Что… ты сказала!? А ну повтори!
— Вы не в том положении, господин тайный советник, — и дальше продолжала сидеть на одном месте Нора, как ни в чём не бывало.
В этот момент китаец кинулся на дверь храна, сминая её — и только.
— Видела! Ему не вырваться! — ликовал Буравин-старший. — Так что пошла вон! Я увольняю тебя безо всякого пансиона!
— И пойду, — встала Нора, направившись к выходу, не сомневаясь, что последует дальше.