Выход китаец нашёл быстро — прыгнув к потолку, он угодил в систему воздуховода.
— Стой! Остановись! Замри! — осознал советник: куда направился беглец.
— Давай за мной! К Югу! В одиночку мне не остановить Чена… — бросилась со всех ног Нора.
— Не так быстро, — побежал за ней, без оглядки назад, советник, чувствуя, как коленки подгибаются, а в животе начинает холодеть.
— Куда же вы, приматы? Я не отпускала вас! — вышибив решётку воздуховода, рухнул вслед за ней на пол китаец. — Хотя… обожаю пищу, за которой приходится охотиться!
— А-а-а… — не сдержался советник, чем ещё больше распалил Чена, уткнувшегося в закрытую переборку; и снова кинулся к потолку.
— С дороги! Прочь! — закричала Нора охране у входа в камеру к Гагарину.
— Его здесь нет, — выдохнул озадачено советник, попутно отплёвываясь от быстрого забега.
— Конечно, он же агент, а не какой-то там шахид, — порадовалась за него искренне напарница.
— Но как он выбрался из криокамеры?! — взяла оторопь советника.
— Узнаем не раньше, чем найдём, — кинулась Нора в воздуховод.
Лезть туда Буравин-старший отказался. Зря. Киборги, вставшие на его защиту, долго не выдержали противостояния с Ченом.
— Руку! Давай руку! — показалась Нора в проломе у потолка, и едва втащила туда советника.
Вскоре они уже были у барокамеры с Полиной, застав там помимо капитана 3-го ранга, сбежавшего агента.
— Гагарин!
— Буравин, — обернулся на его призыв Юрий.
— Отец, — вторил ему сын советника. — Что это значит? Объясниться не хочешь?
— Нет времени, сынок. Тут такое началось… — запыхался тот.
— Знаю, дальше можешь не продолжать. Я умру вместе с Полиной!
— А без жертв нельзя обойтись, Гагарин-дружище? — обратился к нему за помощью советник.
— Ты предал меня, и теперь ещё взываешь о помощи?!
— Я исполнял свой долг! Исполни и ты свой, агент Юг! — пошёл на хитрость однокурсник.
— Непременно, но и отцовский долг в том числе!
— Да хорошо! Хорошо!!! — уступил ему советник. — Только уйми Чена!
Тот ворвался к ним вслед за беглецами.
— Королева! — припал землянин на колено перед ней. — Я стерегу вашу сестру!
— Которую из тринадцати, слуга?
— Сакарву!
— Хм, она жива!?
— Не могу знать.
— А как мне звать тебя, слуга? — вёл себя китаец так, будто являлся женщиной или тварью того же происхождения.
— Ген. Я последний из зеркан!
— Что-то ты не больно похож на нас? — усомнилась зерканша.
— Вы на себя взгляните в отражатель, моя королева, — говорил с ней языком мутанта Юрий, став невольным свидетелем прежде аналогичной сцены ещё на Церере.
— Ужас! Что за тело ты подсунул мне, Ген? — содрогнулся китаец, хватаясь за туловище не понравившееся ему. — А это что у меня там такое под брюхом?
— Хвост, королева.
— Спереди, а не сзади?! — ошарашил её ответ Гагарина.
— Виноват! Могу исправить!
— Да-да, исправь поскорей, Ген!
— Тогда нам придётся вернуться к реликту, королева.
— Не придётся, он у меня, — вытащил его из-под полы комбеза китаец.
— Очень хорошо, моя королева. Теперь активируйте его, — подсказал Юрий.
— Но как?!
— Вам лучше знать. Вы же королева! А в качестве альтернативы, я могу предложить вам вот это тело, — указал Гагарин на зеркана в криокамере, покрытого лёгким налётом инея. — Раньше оно принадлежало мне. Но сохранил его, и как вижу: не зря. Вам оно подойдёт лучше, чем этих приматов!
— Ну, разумеется, слуга. Я польщена твоим вниманием. Ты всё правильно предусмотрел. Так будет лучше для Рода!
Повертев в руках реликт, китаец последовательно коснулся ряда символов, и заставил его трансформироваться в огненный диск, вновь озаривший пространство медблока. Он напоминал вращающийся в обратном направлении Млечный путь, потянувший в себя все те молнии, которые начали вырываться из тела китайца. А когда смертельная пляска завершилась, Чен открыл глаза.
— Где я-а-а… — простонал он.
— М-мистер Ч-чен? — заговорил с ним, запинаясь…
— Б-бур-равин? — откликнулся гость, говоря не лучше него.
— Это вы? — справился немного с волнение советник.
— А кто же? Я, конечно я…
Оба представителя президиума Содружества настолько были увлечены собой, что забыли о посторонних. Они-то и проявили себя во всей красе. Юрий одним нажатием вскрыл барокамеру, и, повторив действия китайца с реликтом, вложил в руку дочери.
По медблоку вновь разнёсся грохот грозовых разрядов и блеск молний.