Манфред все еще был жив и бормотал нечто нечленораздельное. Не то просил пощады, не то молился, когда погромщик добил его выстрелом в голову. Крис уже не двигался. Убедившись, что авторемонтники мертвы, громила пошел обратно в сторону конторки. В этот момент я прицелился и нажал на спусковой крючок. Но, удача, явно, была на стороне противника, потому что громила в момент выстрела начал поворачиваться и одновременно наклоняться к одному из своих людей, лежащих на полу, желая, видимо, проверить, жив ли он, отчего моя пуля лишь задела левое плечо погромщика, порвав его футболку и пустив немного крови из мышцы, но не причинив особого вреда. Защитник черных жизней, больше похожий на их отнимателя, сразу же ушел в сторону с линии огня, продемонстрировав отличную реакцию, и, пристроившись за бетонной опорой возле автомата с прохладительными напитками, заметив меня, сразу выстрелил, закричав:
— Эй, белый ублюдок, мать твою, даже не надейся, что сможешь меня подстрелить! Лучше приготовься к смерти!
Впрочем, его пуля прошла выше моей головы, пролетев мимо. Мой же промах объяснялся, во-первых, тем, что пистолет, отобранный у японца, пристрелять мне еще не довелось. Во-вторых, везение оказалось на стороне черного парня. И, в-третьих, я банально плохо себя чувствовал. Хоть я и посвятил какое-то время отдыху в мотеле, плюнув на все дела и проспав несколько часов, тем не менее, отходняк после приема ударных доз препаратов после бегства из больнички давал о себе знать. Меня колотил озноб, а голова неслабо покруживалась. К тому же и нога, освобожденная из гипса, до сих пор побаливала, потому что я не в меру натрудил ее сегодня ходьбой. Да и общая слабость тянула в сон. Мне бы в таком состоянии надо отлежаться в тихом месте хотя бы сутки, а не диверсиями заниматься. Да и участие в вооруженных разборках местных парней совсем не полезно для здоровья.
Вот только деваться некуда. Раз уж попал в переделку, то надо обязательно побеждать. И я выстрелил еще раз. Пуля опять не поразила цель, застряв где-то в недрах автомата с разными напитками на основе колы. Негр высунулся из-за бетонной опоры и выстрелил в мою сторону. И я слышал, как его пуля звякнула совсем рядом, попав в железный воздуховод промышленного кондиционера. Теперь перестрелка превратилась в поединок один на один, в котором есть шанс выжить лишь у сильнейшего и более выдержанного стрелка, не бросающего пули на ветер.
В сущности, я такого противоборства не боялся. И не только потому, что профессия диверсанта предполагала хорошее владение оружием. А еще и от того, что отнюдь не был героем-камикадзе, желающим поскорее умереть. У меня имелась цель, месть врагам, ради которой я, возможно, погибну. И готов погибнуть, но не сейчас. Борьба за правое дело обязывала меня считаться с чувством самосохранения. Действуя осторожно, пока негр прятался за автоматом с напитками, я сменил позицию, тихонько перекатившись в сторону.
Высунувшись в очередной раз, он не увидел меня на прежнем месте и, запаниковав, заорал:
— Эй! Выходи, сученый гад! Куда спрятался! Все равно найду и пристрелю!
Я же в этот момент затаился в нескольких метрах от прежней огневой позиции за деревянным поддоном со снятым двигателем от какой-то машины. Толстый металл давал неплохую защиту от пуль. И, разумеется, я ничего не отвечал. Хитрость сработала. Негр занервничал все больше и, наконец, потеряв бдительность, высунулся из-за укрытия наполовину. Тут-то я его и поймал. Грохнул выстрел. И удачливая пуля пробила грудь громиле. Он упал, но все еще пытался целиться в мою сторону, цепляясь за свой пистолет двумя руками. Сделав еще три неточных выстрела в мою сторону, он все-таки получил от меня последнюю смертельную пулю.
Перестрелка закончилась также внезапно, как и началась. Весь инцидент занял совсем немного времени. И я остался единственным выжившим в разгромленном автосервисе. Наступила относительная тишина, если не считать звуков жидкостей, льющихся из пробитых пулями картеров и бензобаков автомобилей. Даже красивый темно-зеленый автомобиль, который пригнал Хьюго, оказался весь изрешечен пулями и осел на пробитых колесах. Бензиновые пары уже наполняли воздух. Достаточно будет одной спички, чтобы начался пожар. Медлить и раздумывать времени нет. К тому же, неизвестно, слышал ли кто-нибудь снаружи всю эту стрельбу? А ведь охранники соседних предприятий вполне могли вызвать полицию.