На его пути, не заметный в тёмном пространстве между домами, стоял человек.
Соболев прошёл совсем рядом, не почувствовав затаившейся в тени опасности. Человек бесшумно выступил из своего укрытия, до затылка жертвы было всего каких-то пара метров. Промахнуться невозможно.
Первая пуля вошла Артемию Соболеву под основание черепа и убила его мгновенно. Вторая впилась в плечо, в уже мёртвую плоть. Она была лишней.
Откатился к сточной канаве забавный плюшевый медвежонок.
Катя ждала папу до позднего вечера. Но вот уже большие часы в гостиной пробили десять раз, она считала, а его всё нет. Кате стало страшно и тоскливо, так страшно, и так тоскливо, как не было ещё никогда в её короткой восьмилетней жизни. Она спряталась на диване в детской, прижала к груди любимую куклу. Нет, она дождётся папочку, пусть он придёт даже и под утро!
Ходила из комнаты в комнату фрау Гросс, тяжело вздыхала. Тоже волнуется, поняла Катя. Терезы не было, она вообще в последнее время редко бывала дома. Одиноко стоял на праздничном столе штрудель в окружении сверкающих приборов.
- Ты бы ложилась, милая, - подошла фрау.
- А папа?! - воскликнула Катя. - Он же обещал! Он говорил, что подарок принесёт!.. Да хоть бы и без подарка - лишь бы пришёл...
- Ты же знаешь, девочка, твой папа важный человек в серьёзной организации, - принялась увещевать фрау Гросс. - У них могло случиться собрание, или ещё какие-то неотложные дела. Я уверена, завтра утром он тебя обязательно поздравит. Ложись.
Она, как и Тереза, говорила с девочкой по-немецки, в то время как Соболев всегда разговаривал с дочерью по-русски. Поэтому Катя одинаково легко владела обоими языками. Но сейчас это не имело значения.
- Но как же так?! - На глазах Катерины навернулись слёзы, дрогнула маленькая трогательная родинка под левым глазом. - Он же обещал...
Девочка уснула на диване, обняв любимую куклу, подаренную папой на прошлый день рожденья. Фрау Гросс не осмелилась её побеспокоить, чтобы перенести на кровать. У самой на сердце лежал тяжёлый камень. Никогда ещё не случалось, чтобы герр Зобель не пришёл ночевать. И даже не позвонил. Плохие предчувствия одолевали пожилую немку.
А утром появилась Тереза, фрау Зобель. На застывшем лице как-то особенно тревожно смотрелись сухие, с неестественным блеском глаза. Катя встрепенулась, потянулась к мачехе. Отношение её к Терезе было разным. Когда-то немка пугала девочку. Мать она почти не помнила, но понимала, что эта тётя - чужая. Однако Тереза была всегда ласкова, вела себя ровно и доброжелательно, никогда не бранилась. Катя стала привыкать. А в последнее время Тереза изменилась. Платья свободного покроя сменил строгий костюм, больше походивший на мундир. Волосы, раньше вольно ниспадающие на плечи, теперь всегда были собраны на затылке в тугой узел. На груди удивительный значок, а в голосе металл.
Как-то Кате попались на глаза картинки с Валькириями. Воинственные девы скакали по небу на крылатых конях и в крылатых шлемах. Сияли доспехи, горели огнём мечи в руках, горели и глаза воительниц, а из-под шлемов текли лавой светлые кудри! Правда, внешне они не слишком походили на Терезу, зато сбоку от изображений имелись точно такие же символы, как и на значке мачехи. То, что этот изломленный крестик называется свастикой, ей рассказал папа. Он объяснил, что знак этот - древний символ добра и света, но изменённый людьми. Что-то было там связано с движением то ли по ходу солнца, то ли против. Маленькая Катя толком не поняла, но сам знак ей понравился. Нравилась и чёрная свастика в белом круге на красном фоне - символ силы, мужества и несокрушимости немецкого духа. Так объясняла Тереза.
И вообще, помимо внешнего сходства существует ещё и сходство внутреннее. Это Катя понимала. Фрау Гросс, например, никак невозможно было сравнивать с Валькириями. И не только из-за возраста и фигуры. Многих других виденных женщин, более молодых, стройных и красивых, тоже нельзя. Чего-то не хватало, хотя девочка и не могла толком объяснить - чего. Но вот эту новую Терезу, ту, что носит костюм, более похожий на военный мундир, и значок со свастикой на груди - можно.
Дочь офицера, Катя с раннего детства научилась различать: кто есть военный, и кто есть не военный.