- Эй, кто там рядом, подавай буханки! - азартно кричала она когда на польском, когда на немецком языке. Глаза её горели, щеки румянились, и даже Катрин в такие моменты захватывал жутковатый восторг.
Но сейчас было не до восторгов.
Как раз случилось дежурство. Она с двумя другими девочками выполняли обычные работы, когда явилась Беата. Судя по всему, та уже договорилась с Хильдой и направилась прямо к хлеборезке.
- Ну что, подруги, показать вам истинное мастерство? - выкрикнула весело, засучивая рукава. - Соболёк, иди сюда! Будешь подавать патроны! - и рассмеялась своим противным смехом.
Но когда загудел электромотор, и Катрин подала первую буханку, Беата вдруг наклонилась и шепнула ей в ухо:
- Смотри, не выполнишь задание, я суну под эту штуку твою голову.
Невозможно было понять, насколько полька шутит и шутит ли вообще. Катрин как током ударило - другого шанса не будет. На побледневшем лице стала хорошо заметна маленькая родинка под левым лазом...
А дело уже пошло: нажатие кнопки - клац! - и подвинуть буханку на сантиметр! Нажатие - клац! - и летит очередной отрезанный ломоть!
Я такой же отрезанный ломоть, неожиданно подумала Катрин, подавая новую буханку...
Клац! - клац! - клац! - Беата нажимает на кнопку всё быстрее, лезвие мелькает, летят в латок идеально нарезанные куски...
- Соболёк, не зевай! - кричит разошедшаяся польская девочка со смешной для русского уха фамилией Пёс. - Давай хлеб!
Даю!
Поворот - взять буханку - взгляд искоса - Беата осторожно подаёт остатки предыдущей...
Освободилась, протянула руку - движение - подать очередную буханку - чуть отступить - телом слегка задеть локоть...
Вот так...
Поворот...
В лоток вместе с отрезанным ломтём хлеба летят три отсечённых пальца.
Беата отдёрнула руку, и застыла, выпучив глаза на изувеченную кисть. Из обрубков пальцев хлестала кровь. И только через несколько бесконечно долгих секунд она закричала - дико, с пронзительным визгом. Катрин и не знала, что люди умеют так кричать.
- Пёс тебя забери, Беата, - шепчут её губы. Шепчут так, чтобы никто не услышал.
Все тут же пришли в движение. Завизжали разом и заметались бестолково девчонки. Откуда ни возьмись появилась бледная Хильда, ещё не понявшая, что произошло, но почувствовавшая беду.
- Ай, Беаточка, что ж ты так! Как же можно, дай помогу!.. - запричитала Катрин, как, бывало, лопотала фрау Гросс, когда совсем маленькая Катюшка шлёпалась на попку. Схватила подвернувшееся полотенце, накинула на кисть, попыталась затянуть.
Беата вырвала обрубок руки, прижала к груди, пачкаясь собственной кровью. Шатаясь, на полусогнутых ногах потопала с кухни...
Вечером объявили общее построение воспитанниц во дворе, где находилось что-то вроде плаца. На небольшую трибуну поднялся герр директор.
- В нашей школе произошло прискорбное событие, - начал он, напрягая голос. - Одна из воспитанниц, Беата Пьес, покалечилась по собственной неосторожности. Теперь она, к сожалению, не сможет продолжить обучение. Я хочу всем напомнить о дисциплине! Дисциплине и осторожности! Пусть это несчастье послужит...
Дальше Катрин не слушала. Беаты больше не будет. Может быть, её отправили к родителям, а может быть, в страшный концентрационный лагерь. А может, в лагерь вместе с родителями. Ведь недаром в школу Кнохенхюте - приют костей наших - отбирают лишь особых детей. И не выпускают до окончания обучения ни под каким предлогом. Высокие стены, ров, ворота на запоре. Знать есть, что скрывать от остального мира. А Пьес успела проучиться тут целых три года. Разве её просто так отпустят?
Но она сама выбрала свою судьбу. Мы все выбираем...
В комнату к Катрин подселили Адель Урсо. Урс - по-французски медведь. Она и есть такая - большая и с виду неуклюжая. Зато не злая.
А перед отбоем неожиданно зашла фройляйн Циге.
- Ты ведь хотела иметь его при себе? - сказала она и протянула забавного плюшевого медвежонка с одним грязным ушком.
- А можно? - не веря своему счастью, пролепетала Катрин.
- Можно, - чуть приподняла уголки губ Циге, что должно было означать улыбку. - Теперь можно.
Глава 3
1933 год. Школа Кнохенхюте, программа «Л»
Ханна Куна атаковала стремительно. Правой рукой имитировала удар в лицо, метя кулаком в челюсть, но это лишь для того, чтобы Катрин поставила блок. А сама тем временем, используя блокирующую руку как точку опоры, ударит локтем. Или, к примеру, резко затормозит движение и неожиданно перейдёт на захват и бросок. Вариантов много, и осмысливать их в схватке времени нет. Да и нельзя этого делать - думать во время драки. Должны работать рефлексы.