Потянулись томительные часы ожидания, их неторопливо отмеряли размеренные шаги двух часовых, без устали выбивающих один и тот же заунывный ритм.
Ну, вот гармония звуков нарушилась, послышались приближающиеся шаги. Часовые замерли.
Ворвавшийся через распахнутую дверь свет ослепил Мастера, он зажмурился. Немного привыкнув к свету, открыл глаза, на пороге стоял Капитан. По обе стороны, с бластерами наизготовку, расположились два стрелка. Капитан, по — видимому, опасался входить внутрь, да и тесновато там было бы вдвоём.
— Как себя чувствуете?
— Ничего, могло бы быть и хуже, — улыбнулся Мастер.
— Хуже ещё будет, — с грустью пообещал Капитан.
— А знаете, я ведь по натуре оптимист, так что надеюсь на лучшее.
— Ну, в вашем положении, остаться оптимистом — это уже подвиг.
— Что поделаешь, есть у меня слабость к подвигам. Понимаете, чертовски увлекательное занятие.
— Значит тебе, сынок, суждено умереть героем, — без злобы подмигнул Капитан.
— У — у–у, мои дела действительно так плохи, что мы уже перешли на ты. Помнится, до этого обращение ко мне было более уважительным.
— Да, твои дела никудышные, парень, Ты обвиняешься в шпионаже, и решено применить к тебе самые жёсткие методы дознания. Но я не хотел бы доводить дело до пыток. Жаль терять такого крупного специалиста по электронике. Мой тебе совет — соглашайся на сотрудничество.
— Нет, Капитан, я, наверное, закоренелый шпион и душещипательными беседами меня вряд ли исправить. Я хочу знать о противнике всё, в том числе — какие он использует средства дознания. Я просто горю желанием познакомиться с методами работы лучших палачей Фардара.
— К сожалению, я не смогу в достаточной степени удовлетворить твоё любопытство. Наши местные палачи ещё не набили руку — как видишь, здесь у нас тоже не хватает классных специалистов, — а кроме того, мне известно, что ты прошёл подготовку в центре обучения воинов — диверсантов. Кстати, какие были отметки в дипломе?
— Экстерном с отличием закончил курс «Спасательная команда».
— Ого! Это большая редкость — встретить такого профессионала. Обычная программа дознания здесь не сработает.
— Я на это тоже очень надеюсь, — Мастер улыбнулся.
— Тогда промежуточных стадий не будет — мы обработаем ваш мозг электронной системой насильственного считывания информации. — Капитан сделал паузу, дожидаясь, пока ужасный смысл сказанного дойдёт до пленника.
— Мы уже вновь перешли на вы — это обнадёживает, — заметил Мастер.
— Зря вы на что — то ещё надеетесь. После считывания информации, вы уже будете не способны мыслить. Машина убьёт разум. Мастер, вы станете круглым идиотом.
— Наверное, по — вашему, отказываясь от сотрудничества, я уже являю собой яркий пример идиотизма, так что терять мне нечего. Не будем зря тратить время, Капитан. Я отлично знаю, на что иду.
— Что ж, вас убьёт собранная вами же машина, — с сожалением бессильно развёл руками Капитан.
— Хотел бы я посмотреть, как она будет это делать, — загадочно улыбнулся Мастер.
— Она делает своё дело превосходно, — растерянно заверил Капитан, не понимая причину веселья узника. — Мы уже неоднократно проверяли её в деле. Из её информационных объятий ещё никто не вырвался — это надёжная система.
— Ну что вы, в её надёжности я нисколько не сомневаюсь, но всё — таки хочется побыстрее воспользоваться плодами своего труда и во всём убедиться на личном опыте.
— Хорошо, если вы так торопитесь на последнюю исповедь, то я прикажу подготовить компьютерную приставку для считывания информации с биообъекта.
Капитан захлопнул металлическую дверь. Он был взбешён непонятным поведением узника. Либо тот действительно ничего не боится, либо уж очень умело маскирует страх. В любом случае — сильный противник.
Капитан шёл по узкому коридору, автоматически кивая головой на приветствия встречных, его одолевали сомнения. Не часто встречаются умные и отважные люди, к тому же готовые ради абстрактной идеи отдать жизнь.
«Добро и зло — абстракция, — рассуждал Капитан. — Всё зависит от того, с какой стороны находишься ты сам. Жизнь — коварная штука, как лихо она иногда всё перекручивает. Если бы эти бездушные бюрократы, эти тухлые бумажные черви не выперли меня с военно — космического флота, разве торчал бы я сейчас в этой захолустной дыре? А ведь когда — то и я был «крутым». И жизнь в те времена была другой — интересной, насыщенной. Хотелось везде побывать, во всём принять личное участие. Хорошая была жизнь, замечательное время. И пусть меня рвут на куски, а этого парня я не дам убить! Для дела он сейчас не опасен, пусть сидит под охраной, а там видно будет».