Убийство Сипягина привело к тому, что Гершуни получил от ЦК ПСР исключительные полномочия на осуществление террористической деятельности. В статье «Террористический элемент в нашей программе» В.М. Чернов писал, что Боевая организация «получает от партии – через посредство ее центра – общие директивы относительно выбора времени для начала и приостановки военных действий и относительно круга лиц, против которых эти действия направляются. Во всем остальном она наделена самыми широкими полномочиями и полной самостоятельностью… Она имеет вполне обособленную организацию, особый личный состав (по условиям самой работы, конечно, крайне немногочисленный), отдельную кассу, отдельные источники средств»[10].
В мае 1902 года ЦК ПСР в лице Гоца, Чернова и Гершуни принял решение расширить применение террора и приблизить террор к массам. В качестве «объектов» были выбраны виленский, уфимский и харьковский губернаторы – по мнению эсеровских лидеров, наиболее одиозные «сатрапы». 29 июля при выходе из театра было совершено покушение на харьковского губернатора И.М. Оболенского. 6 мая 1903 года в общественном саду Уфы двумя членами Боевой организации ПСР был убит уфимский губернатор Н.М. Богданович.
В начале XX в. особых трудностей террористы, даже одиночки, не испытывали: в те годы убить министра, полицейского или чиновника было довольно просто. Анализ удачных террористических актов того времени показывает, что даже сотрудники полиции и жандармерии относились к вопросам обеспечения личной безопасности весьма и весьма небрежно. Немногочисленная охрана, имевшаяся у высших должностных лиц Российской империи, являлась скорее протокольно-представительской и эффективно противодействовать организованной группе «идейных» боевиков не могла.
Успешной деятельности террористов способствовал слабый уровень профессиональной боевой подготовки полицейских, в том числе и руководящего состава. В большинстве случаев ответственные за безопасность люди имели смутное представление о том, как готовить оперативно-боевые структуры полиции. Кроме того, многие инициативные предложения старших офицеров подчас наталкивались на чванливое пренебрежение чиновничьего аппарата, который все хотел загнать в жесткие рамки инструкций и артикулов, не заботясь об оперативной составляющей и оперативно-боевых методах противодействия революционному движению.
В качестве примера приведем такой факт: в сентябре 1901 года Григорий Гершуни несколько дней проживал в Петербурге под своей собственной фамилией, и только через несколько месяцев этот случай стал предметом разбирательства со стороны петербургского градоначальника генерала Н.В. Клейгельса.
Эсеровские боевики были вооружены значительно лучше народовольцев. Основным стрелковым оружием террористов в начале XX в. стал компактный и безотказный браунинг, который легко можно было спрятать под одежду. Для повышения убойной силы оружия малого или среднего калибра (6,35 и 7,65 мм) пули надпиливали, что превращало их в разрывные, а также начиняли ядами – чаще мышьяком или стрихнином, реже экзотическими отравами, которые доставали или изготовляли собственноручно изобретательные организаторы терактов. Такие несложные «усовершенствования» позволяли получить неплохой инструмент для внезапного нападения и успешно совершить теракт.
Бомбы для покушений собирали в нелегальных лабораториях. Основным взрывчатым веществом был самодельный динамит. (Надежная система учета и хранения взрывчатых веществ в Российской империи, а также перекрытие каналов поступления «фабричной» взрывчатки из-за рубежа оказались факторами, сдерживавшими рост террористической активности боевиков.) Кустарное производство динамита являлось опасным делом: подпольная лаборатория в любой момент могла взлететь на воздух вместе с «лаборантами». Но молодых фанатиков, готовых пожертвовать жизнью во имя революционной идеи, в те годы имелось предостаточно.
Русско-японская война, начавшаяся в 1904 году, стала катализатором дальнейшего наращивания революционного движения. Не получая профессионального отпора со стороны власти, террористические группировки открыли настоящую охоту на высших руководителей империи. Убийство эсеровскими боевиками министра внутренних дел В.К. Плеве 15 июля 1904 года вызвало в правящих кругах России состояние, близкое к моральному коллапсу.
Через некоторое время выяснилось, что организатором убийства Плеве и руководителем Боевой организации эсеров являлся секретный сотрудник Департамента полиции Е.Ф. Азеф.