Не говоря больше ни слова, иерарх схватил Алию в охапку и взлетел на высоту Башни Ветра. Девушка, не совсем привычная к таким полетам, разрывалась между желанием покрепче обхватить старика руками и ногами (чтобы не свалиться) и опасением его ненароком придушить. Иерарх продолжал колдовать. Сначала под ними образовалась плоскость сильно сгущенного воздуха, похожая на стекло, способная выдержать человеческий вес. Это было уже привычнее: Алия, не дожидаясь приглашения, отпустила мага и легла животом на плоскость. Затем Икен соорудил еще одну плоскость позади (упор для ног) и улегся справа от Алии в той же позе. На этом аркан Хрустальных Саней был завершен. Алия почувствовала противный холодок в животе, когда "сани" стали резко ускоряться и ноги уперлись в заднюю "стенку"… а вдруг она сейчас не выдержит? Пришлось мысленно убеждать себя, что магистры воздуха таких просчетов не делают.
– Я бы предпочел, чтобы ты осталась и предупредила наших, – сказал волшебник.
– Вам ведь пригодится хороший огненный маг на случай боевого столкновения, а предупредить арха вы можете и телепатически…
Рассудок иерарха вынужден был признать справедливость замечания, как и то, что его приказ был менее рациональным, чем вопиющая недисциплинированность Алии. Женская интуиция? Нет. Скорее, воинственность молодости с ее стороны, – рассудил иерарх.
– Признаю. Но я не представляю, насколько это опасно. Может, передумаешь?
– Не передумаю.
Нельзя сказать, что упрямство огненной его порадовало. Все-таки опасно. С другой стороны, войну за самостоятельность Алия начала и выиграла за десять минут еще в день своего совершеннолетия.
Тогда они поспорили. Это было два года назад. Алия заявила, что благодарна за то, что иерарх удочерил ее после смерти матери. Но тогда ей было пятнадцать, а теперь – семнадцать, она совершеннолетняя, и срок опекунства истек. Так что, если иерарх Эйо Икен хочет сохранить хорошие отношения с приемной, но уже вполне взрослой дочерью, ему следует прекратить командовать.
Иерарх напомнил о том, что он не только ее опекун, но и старший по званию. Алия возразила, что это касается только учебных занятий, военного времени и разведывательных операций.
– Каких еще операций? – рассвирепел тогда Икен. – Не рановато ли?
– Я закончила обучение по боевой магии, и у меня лучшие показатели среди выпускников как раз по профилю "разведка, рейды, диверсии". Между прочим, с вас пример брала. Если вы когда-нибудь не возьмете меня в бой из-за того, что я ваша приемная дочь, это будет означать, во-первых, что вы считаете меня неполноценным, недоразвитым воином и, во-вторых, вы подорвете мой авторитет, сделаете из меня папенькину дочку в глазах других.
Иерарх попыхтел, покряхтел, потом спросил только:
– Долго речь репетировала?
– Не очень. Сами же говорили, что с помощью логики вас можно убедить в чем угодно. Или найдите изъян в моих аргументах, или признайте мою правоту!
– Называется: научил на свою голову…
Икен не нашел, что возразить ни тогда, ни позднее.
И теперь, пролетая над окраинами Столицы, ему оставалось только усилием воли подавлять беспокойство, напоминая себе, что для огненных магов единственная карьера – военная, и что лучше уж пусть воюет под его командованием, чем под командованием какого-нибудь идиота. Его логика сразу же нашла дыру в этих размышлениях: даже под командованием какого-нибудь идиота, но в тылу своих войск гораздо безопаснее, чем под командованием генерала Икена, но в тылу врага.
С другой стороны, вряд ли она пойдет охранять склады. Действительно Алия – лучше многих, и очень скоро ей предложили бы какую-нибудь опасную миссию. Времена нынче не совсем спокойные. А после этого случая о спокойствии придется надолго забыть. Скорее всего, в ближайшие недели Алию ждала какая-нибудь серьезная миссия от атарха огненного факультета, но где-нибудь на подхвате и, разумеется, в низшем звании. Что-нибудь примитивное, для тех, кто не имеет достаточного боевого опыта. Но что-то весьма суровое, соразмерное ее магической силе. И она бы не стала увиливать – только не Алия.
И еще… мало, кому удастся сладить с ее темпераментом. Вот она даже приемного отца не очень то слушается… предаваясь этим раздумьям, иерарх так и позабыл предупредить Цитадель о своем отлете.
Хрустальные Сани продолжали свой путь. После магии воздуха старик применил магию света, наложив заклинание Невидимости. Потом, недолго думая, добавил Неслышимость и закрыл глаза, входя в транс. Алии, пока делать было нечего: ее ведь взяли в качестве живого оружия, но врагами поблизости пока не пахло.
Своеобразный летательный аппарат несся вперед, благодаря хитро сплетенному букету ветров. В сотнях метров в стороне это был просто сильный попутный ветер, в нескольких метрах – настоящий ураган, а сами сани могли перемещаться над землей намного быстрее звука. Но даже тогда не возникало ни грома от преодоления звукового барьера, ни встречного потока. Хитрость заключалась в том, что скорость саней относительно земли могла стать огромной, но скорость относительно ближайших слоев воздуха – мизерной. Ветер дул даже не навстречу, а подталкивал сзади. Далеко впереди воздушные потоки плавно расступались, как лезвия едва раскрытых ножниц. Сани оказались в безопасном коконе, состоящем из воздушных течений – медленных снаружи и быстрых в середине.
Так они летели некоторое время. В этот раз скорость была не слишком большой – странное существо парило впереди, а маг осторожно следовал за ним на некотором отдалении. Они давно пересекли черту города, миновали засушливые степи и сейчас парили над песками пустыни Виз-Бакир.
Иерарх вышел из транса и обратился к огненной. Его голос отражался многократным эхом (обычный побочный эффект от Неслышимости).
– Я не могу понять, что это такое! Это в корне противоречит науке!
– Как женская интуиция?
– Будь серьезнее, девочка, сейчас не время для шуток!
– Хорошо, хорошо, я молчу и внимательно, внимательно, внимательно… внимаю.
Иерарх наколдовал Дальновидение, так что теперь Алия могла вместе с ним рассмотреть странную тварь как на ладони.
– Я не ощущаю магии воздуха. Это невозможно! Как же оно тогда летит, почему не падает? Оно слишком велико, чтобы поднять себя крыльями! Я же говорю: это какое-то оскорбление научного знания!
– Зато это очень похоже на джаа.
– Джаа – это легенда!
– Но ведь похоже? Как там…
Паук, плывущий по небу – Свет
Тростник, пронзающий облака – Дым
Брызги, тающие робко – Страх
Шелест, рождающий гром – Стон
– Избавь меня от вечера поэзии Предтеч! Не могу это слушать. Они слишком туманно выражаются. Никогда нельзя быть уверенным, что правильно понял смысл. "Свет", "Дым", "Страх", "Стон"? Что это может означать?
– О, это просто: древние так рифмовали. Последнее слово должно быть похоже по смыслу на предпоследнее: гром – стон, робко – страх…
– А все остальное?
– Ну посмотрите: "паук, плывущий по небу" – оно действительно похоже на паука, и движения немного напоминают плавание. "Тростник, пронзающий облака" – пожалуй, это про его крылья или лапки: посмотрите, как они сгибаются и резко распрямляются, будто тростинки. Если бы на его пути встретились низкие облака, было бы совсем похоже. "Брызги, тающие робко" – возможно, это люди, разбегающиеся в страхе при виде его.
– А "шелест, рождающий гром"? Оно гудит, а не шелестит или гремит.
– Ну это же очень старые стихи, может быть, значения слов немного изменились со временем…
Внезапно раздался ужасный грохот, и через мгновение наступила мертвая тишина. Алия увидела, как из ушей старика потекла кровь и почувствовала горячую влагу на собственных щеках. Лицо иерарха было искажено болью и гневом, губы выговаривали что-то явно нецензурное. Хрустальные Сани затрепетали, перевернулись и рухнули вниз. Порывы взбесившегося ветра, которые раньше заботливо несли путешественников, теперь чуть не переломили Алию надвое.