– Война…
Капитан и вся команда "Колониста" относились к тем поколениям, которые выросли, зная о войнах только из учебников истории. Их реакция была похожа на реакцию землянина XX века, которому сказали, что на таком то острове свирепствует эпидемия бубонной чумы. Как бы не заразиться. Как бы на Земле снова не начались войны, когда человечество узнает, что внезапно обретенные братья по разуму, оказывается, "развлекаются" уничтожением городов.
Двое суток земляне спорили и обсуждали, обсуждали и спорили. Девяносто человек экипажа должны были принять решение, которое могло повлиять на жизнь девяти миллиардов. Каково это – одному решить за сто миллионов человек? У людей не оставалось сомнений в том, что небольшой город уничтожен, и вместе с ним погибло две сотни жителей. Толпы беженцев и перемещение больших групп солдат говорили о том, что внизу начинается война, хотя было совершенно непонятно, кто, с кем и за что воюет.
Должны ли земляне узнать об этом? Должен ли экипаж попытаться понять, что происходит, и продолжить исследования? Или лучше убраться восвояси, признав, что контакт с этой цивилизацией опасен? По сути это была лотерея. Если земные войны прекратились именно благодаря тому, что люди увлеклись исследованием космоса, то такое бесславное отступление как раз могло вызвать обратную реакцию: разочарование в идеалах и новые конфликты. Если же причиной было что-то другое, то, возможно, как раз наглядное напоминание о войнах поспособствует новым кровопролитиям.
В конечном счете все решил характер. Если бы эти девяносто человек были трусливыми бюрократами с Земли, отступление стало бы неминуемым. Но в огромном титановом "гробу" с ядерными реакторами и в триллионах километров от Земли робким душам делать просто нечего. Здесь были люди, для которых в неопределенной ситуации проще действовать, чем отступать или выжидать.
На этот раз предполагалось высадить группу из четырех человек. Основное задание: не вступая в конфликты с аборигенами, получить столько информации, сколько возможно, особенно о войне.
Разведчики учли опыт прошлой экспедиции. Высаживаться решили не в лесу, а на дороге и глубокой ночью, поскольку реакцию аборигенов на появление космического шаттла никто не брался предсказать. Кроме того, люди надели тонкие гольфы из незаметной прозрачной пленки. А то в прошлый раз у разведчиков все время мерзли ноги.
В качестве местной валюты космонавты прихватили с собой бобину медной проволоки.
В этот раз на дорогу восточнее Упура высадились Джексон, Вэй Лин и тезки: Брюс Игнатов и Алекс Игнатов.
Пепелище
Когда магистр увидел пепелище на месте Упура, он сразу посадил ковер-самолет. В разрушенный город пошли огненная, Люпин и магистр. Чья это работа? Слишком жестоко для обычной войны между городами. Поступок дикарей. Неужто люди Джаггарана добрались и до этих мест?
Старик знал, что там уже некому помогать и некого бояться. Ничто живое не тревожило астрал. Трупы давно остыли. Скоро падальщики похоронят останки. Ступая по пепелищу, Икен искал одну вещь: магический амулет, который видел на матери Эйдара. Обнаружить его не составило труда по тени, повисшей в астрале. Дом мальчика оказался полностью разрушен. Среди трупов старик узнал, вернее, угадал родителей малыша.
Вечно скрывать правду от него было невозможно, но что делать? Икен наотрез отказался говорить с неофитом, заявив, что у него никогда не было детей, и он не знает, "с помощью каких заклинаний ими можно управлять". Алия сказала, что просто не знает, что надо говорить. Джерр признался, что никогда не ладил с детьми. Джуна заметила, что слишком много времени провела в пустыне и разучилась обсуждать с людьми такие непростые вещи. Камо вообще ничего не сказал, просто отвел Эйдара в сторонку.
Возвратились они не скоро. Видно было, что малыш много плакал, но теперь изо всех сил пытался выглядеть мужественно. Камо потом рассказал, что расспрашивал его насчет остальных родственников. К сожалению, малыш знал лишь то, что в какой-то далекой деревне у него есть две бабушки и еще какие-то родственники, но где это место находится – он себе не представлял даже приблизительно. Тогда Камо рассказал малышу правду. Скупой на слова "крот" – неизвестно, как и что он говорил.
– Бездомным ты не останешься, – сказал магистр. – Теперь я могу создать Хрустальные Сани. Сегодня же отвезу тебя в Столицу. Там будет твой новый дом. Там будут взрослые, которые о тебе позаботятся.
– Я не хочу! Я хочу остаться с тетей Алией, – закричал мальчишка и разревелся.
Огненная была бледна и вообще выглядела так, словно прямо сейчас увидела что-то страшное.
– Что с тобой? – спросил магистр. – Ты же маг огня. Не раскисай!
– Я не… Ему нельзя в Столицу, – прошептала Алия.
– Как тебя понимать?
Оказалось, ее посетило очередное предчувствие. Воспоминание, в котором мертвый Эйдар лежит на улице Столицы. Магистр нахмурился и явно разозлился. Но тут выступил Камо, и предъявил маленький листочек, на котором было написано три слова. А с ним – свое свидетельство. Икен где стоял, там и сел.
– Не нравится мне все это, – рассуждал он вслух. – Слишком, слишком много событий. Каждое из них – слишком уникальное. Существо, которое считали легендой, джаа, вдруг появляется над городом. Огромная армия, которой не было десять тысяч лет, рыщет где-то на востоке. С утра вы меня огорошили в третий раз: четырехстихийный маг. Вы хоть представляете себе, что это значит? Вижу, что не до конца.
Я мог бы понять, если бы какое-то из этих чудес случилось бы вдруг. Слишком мало шансов, но возможно. А тут – сразу три неслыханных новости, и почти в одно время. Невероятно!
А теперь вы говорите мне, что девушка, в которой я не чувствую ни капли маны снов, предсказывает на приличном уровне? Да еще и предвидение какое-то странное. Не видение, а воспоминание. Не в трансе, а наяву. Четвертое чудо!? Что-то здесь не так. Хотел бы я знать, что.
Одно ясно: чтобы предсказание не сбылось, ребенок не должен попасть в Столицу. Но куда его девать? В приют? Такое чудо!? Нет, нельзя. Придется ему остаться с нами. Это плохой вариант, но другие варианты еще хуже. На какое-то время нам придется стать его семьей. Придется его обучать, играть с ним. Придется помогать Алии.
А что с нашей миссией? Было бы полным идиотизмом бросаться в военную операцию с малолетним ребенком на шее. Это значит, что всякий раз, когда возникнет рискованная ситуация, мальчишку придется оставлять под присмотром.
Я думаю так. В возможном боевом столкновении меньше всего полезен Джерр. Не обижайся. Зато после боя ты полезен больше всех. Ведь ты – среди нас лучший лекарь. Сделаем так. Чуть что – Джерр остается и присматривает за ребенком. Остальные летят туда, где может быть жарко. Только так.
Малыш сказал, что очень хочет помогать хоть как-нибудь. Икен сначала хотел обойтись обычной отговоркой, что лучшая помощь – это прилежно учиться и слушаться старших. Но Эйдар каким-то образом почувствовал неискренность и замкнулся. И тут Икен вспомнил о том, как они лечили друг друга, как "подзаряжались" от неофита, и у него родилась идея.
– Что ж, наверное, ты прав: слушаться и учиться – это не совсем помощь. Это способ не мешать нам, что тоже важно. Но я придумал кое-что еще. Наверное, не было прецедентов, когда такой мале… я хотел сказать, такой юный неофит был членом такой важной и серьезной экспедиции. Но есть одна должность, одна работа, которую ты мог бы выполнять…
Глаза Эйдара с интересом заблестели.
– И она связана с магией, – добавил магистр.
Мальчик от нетерпения чуть не выпрыгнул из штанишек, прекратил дуться и поинтересовался, что за работа.
– Но я не уверен в тебе. Потому, что работа – это не игра. Ее надо делать даже тогда, когда она надоела, даже когда появляются другие, более интересные занятия, даже когда тебя отвлекают, потому, что от тебя будут зависеть другие.