Командир Фиун зря гневался на своего подчиненного. Преследуя свои корыстные цели, брат Лхор в конечном счете сохранил ему жизнь. А маг снов надеялся, что еще несколько таких доносов, и он либо займет место командира гарнизоном, либо его переведут куда-нибудь поближе к ставке Великого Джаггарана.
Кею казалось, что он лежит на берегу очень теплого, даже горячего моря. Вода почему-то была темно-красной. Рядом находились какие-то люди. "Вот… смешные… такая одежда… на пляже" – мысли Кея рождались очень медленно и красиво, как будто распускались бутоны цветов. А люди, стоявшие вокруг, говорили, тараторя так быстро, что Кей не мог уловить смысл. Или ему лишь казалось, что они говорили быстро.
– Почему он не истек кровью?
Ответила женщина в белом:
– Несколько табипенов укусили его. Все процессы в организме замедлились стократно, в том числе и кровообращение. А наркотик, похоже, смешался с ядом, и получился непредвиденный эффект. Вместо того, чтобы умереть от болевого шока, он впал в глубокую спячку.
– Джуна, Камо, вы сможешь спасти его? Люпина мы потеряли, но он солдат. Мне не хотелось бы объяснять капитану Дуну, как я просрал его гражданского.
– Надо попробовать, – сказал Камо. – Пока не знаю.
– Непонятно, какие еще сюрпризы может преподнести смесь яда и наркотика, – заметила Джуна.
– Надо найти и других, – сказала Алия.
– Найти – не проблема, вот отбить – проблема, – ответил магистр.
Комната была скучной. Серые стены. Окно так высоко, что виднелся лишь краешек неба. Дешевый зеленый ковер устилал пол. Сбоку находилась ниша с простым туалетом. Тяжелая и гладкая, постоянно запертая дверь тоже не представляла никакого интереса. Ему дали абстрактные фигурки для какой-то игры. Эйдар не знал ее, и изобретал собственные правила, стараясь разогнать скуку и тоску.
Щелкнул засов двери. Ребенок встрепенулся, надеясь увидеть дядю Джерра или хотя бы тетю Лин. Но это был один из тех… Серая повязка – маг снов. Это малыш усвоил твердо, как и то, что такие, как он чуют ложь. А мысль о том, что этот страшный дяденька может свести его с ума, приводила в ужас.
– Ах, вот ты где, мальчик, – голос мага был слащав.
"Где еще я могу быть? Ты же сам меня тут запер", – подумал Эйдар, но вслух ничего не сказал, боясь навлечь на себя гнев.
– Я смотрю, ты уже почти пришел в себя. Неудивительно, учитывая особенности детского метаболизма… Значит, мы с тобой сможем поговорить. Не так ли?
Почему-то ребенок не поверил, что все ограничится одним лишь разговором.
"Сейчас он меня начнет убивать. Как родителей!" – решил Эйдар, и разревелся.
– Ну… ну… не надо, – сказал мужчина с недовольной интонацией.
Эйдар увидел, как от мага отделилась какая-то блестящая штучка, и вонзилась прямо в него. От удивления у мальчика округлились глаза. Он почувствовал, что ему больше не хочется плакать. Нет, кажется, все еще хочется, но гораздо меньше. "Что это было? Какая-то магия? Похоже на стихию снов".
Мальчик видел энергию, собранную вражеским магом. Запасы хранились у того в подбородке. Жалкие крохи по сравнению с тем, что у магистра Икена. Вот бы украсть у этого страшного человека хоть чуть-чуть… тогда можно было бы увидеть ауры. Тут Эйдар осознал, чего он только что возжелал, и испугался еще больше: вдруг враг догадается. Тот почувствовал внезапный страх ребенка.
– Что-то ты слишком пуглив сегодня, – сказал маг. – Твой интеллект и восприятие в порядке, а эмоции, как я вижу, еще очень далеки от нормы. Давай договоримся: ты сейчас скажешь мне, как тебя зовут, и сколько тебе лет. А после этого я уйду.
"Соврет и не уйдет" – подумал Эйдар.
– Эйдар. Шесть лет.
– Шесть? А выглядишь на все восемь. А теперь я уйду, как и обещал, – сказал маг и действительно вышел, не забыв запереть за собой дверь.
"Он еще моложе, чем я думал", – размышлял маг. – "Прямо как мой сын, и внешне похож, разве что физически крепче, и от того кажется старше. Я был прав, когда рискнул действовать через голову Фиуна: вряд ли от такого крохи будет хоть какой-то толк. Потом я его допрошу подробнее, но все самое интересное начнется только тогда, когда очнутся взрослые".
Со взрослыми так не церемонились. Командир Фиун, не очень то доверяя своему подчиненному, начинал каждое утро с поливания пленных холодной водой и пинков по ребрам. Те стонали, что-то невнятно бормотали, но все еще были далеки от вменяемости. Единственное, что сдерживало начальника гарнизона от нанесения более тяжких увечий – это сомнения: не задержат ли лишние травмы процесс выздоровления?
Зато потом можно будет как следует оттянуться. Этот чернокожий, кажется, очухается первым. Он уже лепечет отдельные слова, вернувшись к уровню годовалого ребенка. Фиун рассматривал мускулы Джексона с профессиональным интересом: сколько и каких пыток сможет выдержать такое тело без риска для рассудка? Пожалуй, можно будет начать сразу с дробления пальцев, а кастрацию отложить "на сладкое".
Интересно, питает ли кто-то из двоих пленных мужчин слабость к женщине? Если так, это может значительно ускорить извлечение сведений из них. Тогда лучше начать с небольшой боли для чернокожего, чтобы немного пошатнуть волю и показать серьезность намерений. А потом начать резать и ломать женщину прямо у него на глазах. Нет… пожалуй, лучше, чтобы и второй мужчина присутствовал. Один будет испытывать страх за любимую, а второй – чувство вины. А если они соперники? О, тогда еще лучше! Замечательный план…
Командир Фиун был весьма доволен собой и своими замыслами. Только медленное выздоровление пленных омрачало его торжество. Посланец наместника может прибыть слишком рано. "Проклятый Лхор! Говорит, что сам Затаб его вызвал и потребовал отчет. Так я ему и поверил. Копает под меня… Ах, ты гнилой дыр табипена!" Недавнее довольство командира быстро сменилось гневом, как бывало нередко.
– Типичный психопат, – сказал Кей.
Он сидел у изголовья магистра. Старик пребывал в трансе, обследуя казармы противника и говорил вслух о том, что видит. Реплика землянина относилась к резким сменам настроения у вражеского командира. Конечно, магистр не мог читать его мысли, но приступ садистского наслаждения, сменившийся самодовольством, а потом неистовой злобой, он уловил.
Кею Льюису в жизни везло редко. Обычно он добивался своего, медленно двигаясь к намеченной цели, следуя плану. Лишь дважды ему улыбнулась удача. В первый раз – когда попал в межзвездную экспедицию. Во второй раз – когда встретил на корабле свою будущую жену.
Сейчас ему повезло по крупному в третий раз. Сигнал тревоги успешно попал на "Колонист". Обеспокоенный запрос капитана Дуна достиг цели. Магистр знал ауры всех членов экспедиции, и ухитрился отследить почти погасшую ауру умирающего на порядочном расстоянии. И он успел долететь до него вовремя. Хотя еще несколько минут, и слабый огонек жизни, по которому ориентировался магистр, погас бы. Но повезло.
А вот кому сильно не повезло, так это большому патрулю из войск Джаггарана, который перехватил Хрустальные Сани магистра, спешившие на помощь. Столичные маги оказали яростное сопротивление, ордынцы сразу понесли серьезные потери и не смогли взять штурмом позицию противника. Перелом в бою наступил после того, как Алия сумела тяжело ранить обоих вражеских магов снов. Теперь некому было обнаружить группу Икена по аурам, он набросил на свой отряд Невидимость, вызвал краткое замешательство среди врагов Шатром Ужасов и поспешил продолжить путь.
Когда дым рассеялся, враги с великой опаской подошли к Каменному Куполу. Разломали его, и лишний раз убедились, что там никого нет. Командир вражеского отряда вошел внутрь, намереваясь обнаружить какие-нибудь улики.
Здесь его ждал один очень неприятный сюрприз, доказывающий, что водная магия – не совсем безобидная штука. В качестве прощального подарка Джуна заставила всю траву, оказавшуюся внутри, выделить сок, а сок превратила в сильнейший контактный яд. Так отряд лишился генерала и двух его телохранителей.