«Не хватало еще, чтобы по старой памяти контрразведка сюда сунула свой нос».
А вот дискотека — это не то место, куда сунутся «пердуны в лампасах», — идеальное место.
«Молодец разведчик, четко рассчитал», — мысленно похвалил Прокопенко начальник оперативного отдела военной разведки.
— Талащицкого брать?
— Обязательно, эта проблема касается нас всех. Итак, через час?
Журавлев набрал номер главного диверсанта страны.
— Алло, — донеслось из динамика трубки, — Талащицкий у аппарата.
— Здравствуй, Владимир Иванович, это Журавлев. Как житье-бытье?
— Да как у всех в армии, — буркнул командующий спецназом ГРУ. — Нас дерут, а мы крепчаем.
Журавлев знал причину такого настроения собеседника. Вчера в очередной раз министр обороны «раздавал на орехи» военачальникам разного ранга за недавние события. Досталось и Талащицкому.
Со свойственной молодому министру казарменной прямотой он накинулся на Талащицкого:
— Тут такая каша заварилась, а прославленные диверсанты дурью маются. Нет, чтобы смутьянов без шума вырезать.
На подобное незаслуженное замечание командующий разведывательно-диверсионных частей военной разведки ответил министру, вложив в этот ответ весь багаж дипломатии, накопленный за годы кабинетной службы.
— Вырезать недолго, — спокойно произнес генерал-майор, —знать бы заранее, кому отвечать придется.
Министр сперва опешил (ударили по больному), а затем разошелся трехэтажным матом и угрозой немедленной отставки и так далее. Но короля делает свита, она же короля и убивает. В ГРУ ГШ, как в любой мощной организации подобного типа, существовали незримые течения, которые затрагивали и свиту министра обороны. Именно эта свита и объяснила молодому и вспыльчивому генералу армии, что людей, подобных Талащицкому, не выгоняют в отставку, как состарившегося пса, а с почетом провожают в запас и не после такого скандала. Буркнув что-то невразумительное, вроде: «Черт с ним, пусть служит», министр уехал в Кремль, где чувствовал себя после октябрьского путча настоящим героем и спасителем Отечества, не то что здесь, среди этих угрюмых солдафонов.
— Тут вот какое дело, Иваныч, — проговорил Журавлев. —Ты не сильно занят?
— Сегодня вроде нет. На днях собираюсь съездить в Чучковскую бригаду с ревизией. А так вроде свободен.
— Ну и хорошо, — улыбнулся Журавлев, — снимай свой мундир. Надевай цивильный костюм, машину тоже можешь не брать. Нас пригласили на дискотеку, расслабимся.
— На дискотеку? — недоумевающе переспросил Талащицкий. — Пригласили? Кто?
— Прокопенко, — последовал короткий ответ...
Оторвавшись от шланга топливозаправщика, стратегический бомбардировщик «В-2» «Стеле», поднырнув под огромное брюхо воздушного танкера, устремился на восток.
Черный треугольный силуэт самолета заскользил над гладкой поверхностью воды. В это время года Черное море обычно неспокойное, бурное. Но сегодня погода была как на заказ. Полный штиль и низкая густая облачность обеспечивали самолету-крылу скрытый полет, не прибегая к технологии «невидимки».
— Черт возьми, Вилли, — проговорил второй пилот Виртус, управляющий на этом участке бомбардировщиком, — никак не могу понять, что задумали эти умники из штаба специальных операций. Зачем доставать левое ухо правой рукой? Ведь легче же было сбросить груз на Кабул со стороны Пакистана.
— Друг мой, — произнес подполковник Кинли, следя за дисплеем бортового компьютера, контролирующего маршрут самолета, — ты еще только учился летать в Колорадо, а я уже в качестве летчика на «Корсаре» готовился к вторжению в Иран. Это было в 81-м году, когда ЦРУ и Пентагон разработали операцию «Орлиный коготь», целью которой было якобы освобождение посольства, захваченного в Тегеране. На самом деле генералы хотели спровоцировать большую войну, чтобы впоследствии ликвидировать зарождающийся в этом регионе очаг исламского фундаментализма. Но операция «Орлиный коготь» провалилась, спецназ не ворвался в Тегеран, и нам не пришлось их прикрывать. Война отложилась, но это не значит, что ее не будет совсем.
— Для чего же развязывать новую войну? — недоумевал майор.
Он был настоящим боевым летчиком, бомбил Триполи и Панаму, Багдад и Басру. Но восторга от войны не испытывал, считая, что долг военных сохранять мир.
— Никто не собирается затевать войну. Но после того как Хусейну намяли бока, Иран — единственная сила на Среднем Востоке, обладающая мощной армией (кстати, выстоявшей в войне с Хусейном), авиацией и флотом. Последнее время там ведется обновление вооружений. К чему бы это? И знаешь, что я думаю?