— Да?
Было слышно, как учащенно задышала девушка:
— Вы были у меня в комнате до того, как появились вместе с другими?
— Почему ты спрашиваешь? — Он посмотрел на нее.
Она стояла нахмурившись, глядя себе под ноги. Сейчас она выглядела старше, чем несколько часов назад. «Ей, наверное, лет двадцать», — подумал он. Ещё он подумал, что редко встречал девушек красивее.
— Потому что я помню, а может быть, мне только кажется, что вы разговаривали со мной. Вы положили руку на мое плечо, заставили раздеться в вашем присутствии.
Шейн был не в силах выдержать её измученный взгляд. Он знал, какую загадку она пыталась решить для себя, — загадку запертой двери. Дверь стояла между ней и её убеждением, что она совершила убийство матери. Если он забрал у неё ключ…
Он покачал головой:
— Пусть тебе не лезет в голову всякая фрейдистская чепуха, бредовые мысли. Думаешь, я из тех типов, что спокойно наблюдают за раздевающейся красоткой и не предпринимают дальнейших действий? Из списка своих реальных воспоминаний ты можешь меня вычеркнуть.
— Мне казалось… — Она снова вздрогнула и, судорожно проглотив слюну, посмотрела в сторону. — Некоторым мужчинам женщины в таком виде кажутся привлекательными.
— Что ты имеешь в виду?
— Я читала книги доктора Педикью. Он дает их мне, чтобы я могла лучше разобраться в себе. Он считает, что моя любовь к маме противоестественна.
Она умолкла. В комнате опять воцарилась тишина. Шейн в очередной раз наполнил рюмку коньяком. Какая-то неосознанная мысль беспокоила его. Через минуту голос девушки зазвучал вновь, безжизненный, лишенный эмоций, словно кровавая драма вызывала у неё отвращение и только горькая необходимость заставляла её снова и снова возвращаться к ней.
— В его книгах сплошь истории болезни людей с сексуальными отклонениями. Я даже не представляла… никогда не думала, что существуют подобные люди.
— Есть много и других вещей, о которых тебе лучше не знать.
— Но для меня всё это было чрезвычайно важно. Особенно потому, что доктор Педикью ясно дал понять — я в этом отношении тоже не совсем нормальная. Я прочитала все его книжки, пыталась понять, прав он или нет.
Шейн громко стукнул кулаком по столу:
— Он сам ненормальный, Филлис, если дает тебе читать подобные книги. Ты слишком молода, у тебя чересчур богатое воображение. Знакомиться с нравами сексуальных подонков, извращенцев вредно для здоровья.
— Но мне это было необходимо! — исступленно крикнула она. Я должна была понять себя.
— И поняла?
— Не знаю. Иногда мне кажется, я испытываю те же ощущения, о которых говорится в книгах.
— Самовнушение, — брезгливо поморщился Шейн. — Ты была настоящей находкой для этого практика.
— А теперь я просто обязана знать. — Она наклонилась к нему. Её голос был умоляющим. — Я не могу так дальше. Вы должны мне помочь. — Она схватила его за руки.
— Я? — Шейн нахмурился. — Какой же из меня доктор? Я не могу…
— Но вы мужчина. — В её голосе звучали истерические нотки, — нормальный, здоровый мужчина. Вы можете сказать. Там написано: здоровый, без отклонений мужчина сразу определит, нормальная перед ним женщина или нет, и, если она такой же псих, как я, откажется иметь с ней дело. Если вы не можете… не будете… не чувствуете желания, скажите мне, и я буду знать. Тогда я покончу с собой.
Отодвинув кресло, Шейн поднялся на ноги. В запертом помещении было удушливо жарко. Он расстегнул воротничок пижамы и, подойдя к окну, приоткрыл его. В комнату ворвалась струя свежего воздуха. Несколько раз глубоко вздохнув, Шейн попытался взять себя в руки.
Потом он обернулся. Филлис стояла позади него, дрожа всем телом. Её лицо покрывала смертельная бледность.
— Вы испытываете ко мне отвращение. Тогда мне понятно. Я…
— Не будь дурой, — грубо оборвал он. — Ты ещё ребенок. Я не могу… Боже мой! Да я тебе в отцы гожусь.
— Мне девятнадцать. А вам тридцать пять, вы сами сказали. — Она сделала шаг навстречу ему, в её глазах по-прежнему теплилась надежда.
Шейн ощутил какую-то непонятную слабость. Остановившись перед ним, Филлис Брайтон спросила?
— Неужели вы не понимаете, что мне надо знать? Необходимо. Всё остальное — пустяки. Вы обещали помочь мне. Вы можете. Докажите, что я нормальная женщина, желанная для нормального мужчины.
— У тебя раньше была связь с мужчинами? Они…
— Была, но не со взрослыми, как вы. — Она протянула к нему руки. — Если вы только поцелуете меня, я буду знать.