— Разменяй деньги и положи пять сотен в конверт, — проинструктировал он клерка. — Потом запечатай его и оставь в моей почтовой ячейке. Утром за ним придет мой знакомый по имени Тони. Остальные деньги положи в сейф, пусть хранятся до моего прихода. Тони должен оставить мне пакет, не знаю, большой он или маленький. Если пакет не слишком громоздкий, положи его тоже в сейф, а если он не поместится, найди для него какое-нибудь безопасное место.
— Всё понял, мистер Шейн. — Клерк взял конверт и деньги.
— А теперь обо всем забудь, — дал последнюю инструкцию Шейн.
Выгнав машину из гаража, он повел её левой рукой. Ему удалось благополучно миновать оборудованную светофорами часть города и выехать на север по бульвару Бискейн. Оттуда по дамбе он переехал через залив Майами-Бич.
Поставив машину возле особняка Брайтонов в том же месте, что и накануне, он не стал входить в дом, а крадучись, прижимаясь к живой изгороди, направился к гаражу, ворота которого были открыты.
Внутри стоял автомобиль, однако шофера не было видно, и Шейн, подойдя к лестнице, стал взбираться по ступеням в находившуюся наверху квартиру.
Не постучав, он повернул ручку двери, отворившейся внутрь. Сделав шаг вперед, он оказался в небольшой комнате, меблировка которой состояла из ободранной кушетки, нескольких стульев и письменного стола из грубо струганных досок. Из комнаты вели две двери, одна из которых была отворена.
Подойдя к открытой двери, Шейн увидел за ней на стоящий склад ломаной мебели. Покрытые слоем грязи окна выходили на Атлантический океан; с потолка свисали лохмотья паутины. Сразу за дверью виднелось не большое свободное пространство, недавно очищенное от пыли.
Постояв в раздумье на пороге, Шейн опустился на колени и стал внимательно разглядывать едва заметные царапины на полу. Они шли через порог, и сыщик передвигаясь на коленях, проследил их до наружной двери Царапины, судя по всему, были оставлены каким-то тяжелым предметом, который волокли из кладовки к лестнице.
Поднявшись, он стряхнул с коленей пыль, подошел к другой двери и рывком открыл её. Здесь находилась спальня Оскара, но самого шофера в ней не оказалось.
Войдя внутрь, Шейн внимательно осмотрелся. Меблировка комнаты состояла из односпальной кровати, старенького туалетного столика и двух стульев с прямыми спинками. Во встроенном шкафу висели два дешевых костюма, пальто, плащ, форма шофера и два сильно поношенных комбинезона. На одном из них с рукава свешивалась паутина, а колени были испачканы свежей грязью. С трудом присев, Шейн отогнул манжет на штанине. Из него посыпался чистый морской песок.
В ногах кровати Шейн увидел небольшой деревянный ящик с набором гаечных ключей, молотков, ножовок, а также гайками, болтами и прочей мелочью, которую механики обычно хранят в легкодоступных местах. Сунув в ящик руку, Шейн нащупал плотно завязанный сверток. Он развязал его и расстелил на полу. Выражение его лица не изменилось, когда он увидел полный набор отмычек.
Придав свертку прежний вид, он положил его на место и закрыл крышку ящика. Некоторое время он стоял в задумчивости, потом вышел. Глубокая царапина тянулась от порога до верхней площадки лестницы.
Спускаясь, он заметил Оскара, выходившего из-за гаража. При виде сыщика шофер остановился как вкопанный. Замедлив шаг, детектив неловким движением левой руки вставил в зубы сигарету и, подождав, когда Оскар подойдет ближе, щелкнул зажигалкой.
Злоба и страх в глазах шофера были замаскированы льстивой улыбкой. Облизнув толстые губы, он бросил взгляд на травмированную руку Шейна на марлевой повязке.
— Эй, — спросил он, — неужели и это моя работа?
Ступив на землю и холодно взглянув на человека, накануне ударившего его ногой в лицо, Шейн ответил:
— Не уверен.
— Тогда наверняка не моя, — пробормотал Оскар. — Вчера, когда я укладывал тебя в машину, рука повреждена не была.
— У тебя тяжелая нога, Оскар. Могут возникнуть осложнения. — Спокойное выражение сошла с лица Шейна, ноздри раздулись, а дыхание сделалось учащенным.
— Вчера что-то на меня нашло. — Шофер глядел в землю. — Мне следовало вести себя поспокойнее.
— Да, — негромко произнес Шейн, — ты должен был вести себя спокойнее.
— Мне очень жаль.
— Скоро тебе будет жаль себя, — сказал Шейн тем же ровным голосом.
Сжав руки в кулаки, Оскар шагнул вперед.