— Что за спешка? — продолжал убеждать он сыщика. — Мы собирались перевести вас в отдельную палату, как только вы придете в себя. Ночь в больнице, свежая перевязка утром сделают вас новым человеком.
— У меня свидание с девушкой, — широко улыбнулся Шейн.
Одевшись с помощью санитара, он начал весело насвистывать, обнаружив у себя в кармане нетронутые двадцать тысяч.
— Вы все удивительно честные парни, — заметил он.
При вице пачки денег лицо санитара приняло уважительное выражение.
— Боже! Вы кто — министр финансов?
— Просто сыщик, зарабатывающий себе на пропитание, — жизнерадостно ответил Шейн. Сунув деньги обратно в карман, он опустил ноги на пол. Сейчас его беспокоило лишь легкое головокружение. — Если ты вызовешь мне такси, я возражать не буду, — сказал он.
Посмотрев на Шейна с нескрываемым почтением, санитар выполнил его просьбу.
Назвав водителю адрес, сыщик с комфортом откинулся на сиденье. Когда такси заворачивало на Флаглер-стрит, послышались звонкие голоса мальчишек — продавцов газет: «Полная информация о деле Брайтона! Трое убиты в ночной перестрелке!» Попросив шофера подъехать к поребрику, Шейн купил газету и, развернув её на коленях, удовлетворенно пофыркивал, знакомясь с фасочным отчетом о трагических происшествиях.
Питер Пейнтер был героем дня. Согласно газетной информации, он бесстрашно вошел в дом, кишащий бандитами, и, когда покинул его, там остались три трупа и один раненый гангстер.
Двое преступников арестованы.
Во время допроса больной из комнаты на верхнем этаже особняка признал, что он Джулиус Брайтон. При этом он заявил, что его брат Руфус умер в Нью-Йорке естественной смертью, — на последнем он особенно настаивал.
Джулиус Брайтон, сообщали далее газеты, не чувствует никакого раскаяния из-за неудавшейся попытки мошенничества, в которой ему значительную помощь оказали Монтроуз и Оскар — его бывший сокамерник. Сундук с забальзамированным трупом Руфуса откопали на пляже. От лжесестры признания добиться не удалось, но экспертиза показала, что именно из её пистолета двадцать пятого калибра была убита Шарлотта Хант.
Настоящая Миртл Годспид рассказала полиции по телефону, как в действительности обстояло дело с её кубинским круизом, и Пейнтер распорядился срочно доставить её обратно, чтобы она могла встретиться с глазу на глаз с женщиной, уговорившей её отправиться на Кубу.
Этим почти и исчерпывалась газетная информация. Имя Шейна упоминалось однажды, но не в связи с раскрытием преступления. Избыток дивидендов — так, выходя из отеля, прокомментировал он про себя это обстоятельство — вполне компенсирует недостаток известности.
К себе в номер он поднялся по служебной лестнице. Горничная привела помещение в порядок, не оставив никаких следов вторжения Гордона.
Пройдя в кухню, Шейн бросил кубики льда в графин с холодной водой. Потом, поставив на стол высокий бокал и небольшую рюмку, раскупорил непочатую бутылку мартеля.
Придвинув кресло, он закурил сигарету и налил в рюмку коньяк. Сидя в одиночестве, он задумчиво отхлебывал спиртное, чередуя глотки с глубокими затяжками, чувствуя, как к нему возвращаются силы. Он заканчивал вторую рюмку, когда зазвонил телефон.
С ним желал говорить Питер Пейнтер. В голосе полицейского звучали торжествующие нотки:
— Всё вышло как нельзя лучше, Шейн. Награда будет вручена лично мне. Я передам её тебе в частном порядке, как только получу.
— Две с половиной? - лаконично спросил Шейн.
— Точно. И огромное спасибо.
Сказав: «И тебе спасибо», Шейн положил трубку.
Затем он вернулся к столу и допил коньяк. Достав из стола лист чистой бумаги, он начал искать карандаш. Так и не найдя его, он с кривой ухмылкой взял авторучку, позаимствованную им в комнате больного. Сев, он написал:
Дело Брайтонов
Филлис Брайтон?
Доктор Педикью 200
Гордон 2000
Гордон 10000
Монтроуз 10000
Пейнтер (?) 2500
Итого: 24700
Уплачено Тони: 500
Чистый доход 24200
Одобрительно взглянув на эти цифры, он долил в рюмку коньяка. За окном сгущались сумерки, но света он не зажигал.
Внезапно он вспомнил о чем-то важном. Поднявшись, он дошел до двери, ведущей из кухни на лестницу, со времени визита Шарлотты запертой на задвижку. Он отодвинул задвижку, оставив дверь на французском замке, потом вернулся в гостиную к коньяку, сигаретам и приятным размышлениям.
В комнате становилось всё темнее. Сидя в полумраке, Шейн ждал. Ему пришлось ждать не менее получаса, прежде чем раздался звук ключа, поворачивающегося в замке входной двери. Не меняя позы, Шейн протянул в полутьме руку и сложил пополам бумажку, на которой подсчитывал чистую прибыль в деле Брайтонов. Наконец, тихо открылась дверь, послышались чьи-то мягкие, нерешительные шаги. Он выбрал момент, чтобы закурить очередную сигарету, делая вид, что не замечает присутствия постороннего в комнате.