— Юнкерс-88, — сказал башенный стрелок.
— А ты откуда знаешь?
— Я, товарищ прапорщик, авиацией с детства увлекаюсь, даже в училище хотел поступать, да на медкомиссии зарубили!
— Ну да, а теперь в ПВО служишь! Как там у вас говорится? Сами не летаем и другим не дадим!
— Я бы с удовольствием в авиации служил, даже в БАО[9], лишь бы к самолетам поближе, да кто меня в военкомате спрашивал!
Самолет продолжал снижаться, было видно, что один двигатель не работает и из него тянулся небольшой шлейф дыма, но огня не было видно. Второй двигатель работал с перебоями, но еще тянул машину, которая быстро теряла высоту. Снижаясь, самолет кренился то на одно, то на другое крыло, похоже, что пилот искал место, куда можно попытаться посадить самолет. Немного развернувшись, вероятно летчик увидел там подходящую площадку, самолет скрылся за холмом. Через время послышался скрежет и глухой удар. Однако взрыва не последовало, значит, можно было предположить, что посадка произошла более или менее успешно.
Выдерживая направление к месту приземления, БТР вынужден был двигаться по бездорожью, но два двигателя и четыре ведущих моста позволяли поддерживать приличную скорость. Выскочив на вершину холма, я в бинокль увидел в 2–3 километрах на запад лежащий на брюхе самолет. За то небольшое время, пока мы его не видели, самолет сильно изменился. Лопасти винтов были согнуты, хвост самолета валялся метрах в пятидесяти от фюзеляжа, очевидно, чтоб не скапотировать, летчик сажал самолет на хвост, чтобы первый удар пришелся именно на него. Хотя хвост и отвалился, зато фюзеляж был практически не поврежденным, если не считать разбитого остекления штурманской кабины, и нижней кабины стрелка. Людей возле самолета видно не было. Приказав водителю подъезжать со стороны левого крыла, я внимательно наблюдал за самолетом и обстановкой вокруг него. Верхняя кабина самолета не пострадала, заросли густого кустарника смягчили удар о землю. Вдруг в стеклянном фонаре кабины, я увидел человека. Открыв кабину он вылез на крыло и развернувшись, стал вытаскивать из кабины тело другого летчика. С трудом вытащив его, он уложил тело возле крыла, а сам опять полез в кабину. Наклонившись внутрь, он стал вытаскивать еще одно тело. Вероятно, изнутри ему кто-то помогал, так что вскоре и второе тело лежало возле крыла. Обессиленный, он опустился на землю рядом с ними. Неожиданно зашевелился ствол пулемета, торчавшего из задней части кабины. Посмотрев в бинокль, я увидел, что один из летчиков пытается снять пулемет с турели. Этого нельзя было допустить, и я дал команду водителю на максимальной скорости подъехать к самолету. Ревя обоими двигателями и пуская клубы сизого дыма 70-ка, подлетела к самолету буквально за какой-то десяток секунд. Летчик сидевший на земле, видно не отойдя от тяжелой посадки, практически не оказал сопротивления. А стрелка в кабине очень впечатлила короткая очередь КПВТ, данная по задней части фюзеляжа. Соскочившие на землю бойцы, взяли летчиков на прицел. Помахав сидящему в кабине, я крикнул: — Ком! Ком! Аккуратно, стараясь не делать лишних движений, он выбрался из кабины и спустившись на землю поднял руки. Разоружив и связав обоих, я проверил лежащих не земле. По тому, как они лежали, было видно, что "двухсотые". На всякий случай проверив пульс, я еще раз в этом убедился. Забрал их документы и оружие.
Оставив бойцов охранять пленных, я связался с дивизионом и доложил обстановку. Амбросимов приказал осмотреть самолет и не задерживаясь, возвращаться в расположение. Обходя самолет, я увидел многочисленные дырки на правом крыле. По вывернутым вверх краям можно было предположить, что ниже самолета, ближе к правому двигателю, разорвался крупнокалиберный зенитный снаряд. Своими осколками он повредил двигатель. Забравшись на крыло, я заглянул в кабину, и отметив про себя, что бензином не пахнет, залез внутрь бомбардировщика.
В кабине было четыре места. Два в верхнем фонаре, вероятно пилота и стрелка-радиста, так как рядом находилась радиостанция, в носу фюзеляжа, перед разбитым сейчас остеклением, находилось место штурмана, там же был еще один пулемет, искореженный ударом. Нижняя кабина стрелка вместе с пулеметом была полностью снесена ударом об землю. Возле места штурмана и нижнего стрелка темнели пятна крови. Скорее всего, они погибли от осколков этого же снаряда. Запасные короба с патронами хоть и разлетелись по кабине, уцелели. Сняв с турели единственный уцелевший пулемет, я позвал солдат и передал им пулемет и все найденные короба с патронами. Оглядев кабину, на предмет, что тут еще может пригодиться в хозяйстве, и можно быстро снять, я увидел возле места штурмана большой планшет. Похоже полетная карта! Ладно, командир сказал не задерживаться, так что пора ехать домой.