Следопыт меня удивил. Он оглянулся, потом вынул из-за пазухи фляжку и показал мне. Я презрительно фыркнул. На дне бочки плескалось пять таких фляжек!
Следопыт снова оглянулся и знаками показал, что все понимает, но ему нужно поговорить. Мы совместными усилиями откатили бочку на место.
— Где принц? — страшным шепотом спросил он, когда мы опростали фляжку. Я решил, что у Следопыта наверняка есть еще, поэтому выпил больше него. Не обеднеет, а мне иначе сосать не пересосать!
— Наверно, у папы, — сказал я, икнув. — Папа его при себе держит последнее время. Видимо, чего-то опасается. Или кого-то…
Следопыт вздохнул.
— Вспомнил! — закричал я. — Он спрятался, потому что у папы корона!
Объяснить понятнее я не мог. Очень уж настоечка у Следопыта была забористая!
Следопыт облегченно выдохнул, и бочку отнесло в угол.
И тут какой-то балрог вынес к нам Афадель.
— Та-ак! — сказала она сурово. — Уже готовы! А мне?!
Следопыт сперва гордо выпрямился, потом быстро скорчился в слабой надежде, что она его не узнает. Наивный.
— Вон в бочке еще осталось, — быстро ответил я. — А ты разве не к гномам собиралась?
— Не-а, не пустили, — удрученно сказала Афадель и приникла к тростинке. Сосала она, надо сказать, профессионально. — А вы тут что? И зачем? Леголас к паукам пошел, кстати.
— Да? — и Следопыта не стало. Я пригладил взметнувшиеся волосы и спросил, не желает ли она помочь мне катать бочки.
Афадель желала только помогать их опустошать. Я, в принципе, был не против составить ей компанию, но следовало сделать вид, что мы работаем. Вид мы делали до обеда, потом сели перекусить и очистить еще одну заначенную бочку.
— Следопыт искал Леголаса, — сказал я задумчиво. — Значит ли это…
— Конечно, — ответила веселая Афадель, затачивая бутербродик. — А ты по русалокоту не понял? Со смайликом? Да и король что-то перевозбудился…
— Погоди, так письмо посылал король, он вон себе корону новую сплел, готовился, а Следопыт за Леголасом побежал?! — ужаснулся я. — Какое предательство! Какой любовный треугольник!
— Какой любовный треугольник? — не поняла она, оттесняя меня от бочки, и надолго к ней присосалась. — Я думаю, Леголас подменил письмо короля своим, отсюда и сердечко.
— Афадель! — я отобрал у нее тростинку. — Ты же умная! Смотри: король посылает нас с письмом к дунадану, мы его таки доставили, хотя я не все феаноровы письмена еще отмыл, стойкие чернила, чтоб им… Возвращаемся — король рад, принц рад, а тут еще и Следопыт приперся. И оленя привел, спасибо ему, а то мы б его до осени по лесам искали. И опять: принц рад, король новую корону мастерит. Ни о чем не говорит, а?
— Говорит, — вздохнула она. — Король наш большой шмоточник. Наверное, к западу от Мордора ему нет равных.
— Представляю его на вастакском базаре, — сказал я. — Это возьму, это возьму, это, это и это, и еще вот это, свита, расплатитесь и погрузите на оленя!
— Да-да, поэтому он и рад Следопыту, соображаешь? Он, поди, что-нибудь привез.
— Ага, себя он привез, да и то не королю.
— Давай поглядим, что у него в барахле? — предложила уже совсем веселая Афадель.
— У Следопыта, что ли? Да ну. Еще примет нас за воров.
— Не примет. Он к паукам ушел, это надолго.
Я еще возражал, но вы же знаете, как Афадель умеет уговаривать! Нет, вы не знаете. Словом, мы пошли в комнату, отведенную Следопыту.
— Та-ак, — закопалась она в его котомку. — Фигня, снова фигня… о, прикольная штучка… Жратва, опять жратва, явно боялся, что тут кормить не станут задаром, а вот и денежки!
— Положь обратно! — зашипел я. — Вдруг кто войдет!
— Да кто войдет-то!
— Чем вы тут заняты? — прозвучал голос короля нашего Трандуила.
— Сексом, — быстро ответила Афадель и завалила меня прямо на котомку. — А вы кого-то искали?
За что ее люблю, так это за находчивость.
— Но почему здесь? — удивился король, скептически нас рассматривая. Он был далеко не дурак и отлично знал, как занимаются сексом, так что наши жалкие потуги вряд ли могли его обмануть.
— А мы извращенцы! — сказала Афадель, подмигнула ему и сдернула с меня штаны. — Опасность возбуждает нас!
По лицу короля я понял, что скоро нас отошлют на передний край. Орков отстреливать в состоянии возбуждения.
— Выметайтесь отсюда! — потребовал он. — И где сам Следопыт, если на то пошло?
— Мы даже на олене пробовали! — героически попыталась подруга отвлечь нашего повелителя от проблемы Следопыта.
— Да ты и с оленем пробовала, — поддержал я.
— Так это вы помяли правый бок? — разъярился король.
— Нет. Это Следопыт, когда домой его вел! Мы же на спине у него трахались, — сказала она, — причем тут бок?
— Притом! — король разозлился всерьез. — Пошли вон!
— Произвол, — бурчала Афадель, помогая мне застегнуть штаны, — уже не покатаешься на олене утром ранним! А это так бодрит, вы бы знали, ваше величество!
Величество поперхнулось.
И молча указало рукой на дверь. За нее мы и вылетели.
— Знаешь, дело нечисто, — сказала мне подруга. — Для чего-то королю надо было остаться в этой комнате. Для чего?!
— Он хочет ограбить Следопыта, — уверенно сказал я. — Вдруг у того с собой философский камень?
— У какого-то Следопыта? Не смеши мои ботфорты. Наверное, он ему оставит любовную записочку под подушкой.
— Пойдем спрячемся. А потом поглядим…
Мы спрятались, но король все не выходил. Я так и уснул, не дождавшись.
Судя по всему, храпели мы на весь дворец, потому что поутру нас будили специально обученные гвардейцы.
И меня снова отрядили катать бочки. А Афадель — вышивать крестиком.
Несправедливо!
Хотя подруга рвалась катать бочки, и я ее вполне понимаю. С такого-то похмелья много не вышьешь.
Трудотерапия дала свои плоды, и мы весь день трудились на благо Лихолесья. Леголаса не видели, Следопыта тоже.
Король нервничал и грыз бриллианты в кольцах. И кажется, что-то выгрыз.
Поскольку занимался он этим даже на совете, то совещающиеся сильно обалдели, увидев округлившиеся глаза короля. Трандуил выплюнул что-то в ладонь, рассмотрел и нахмурился.
Советники вытянули шеи, пытаясь рассмотреть, что лежит в королевской ладони.
— И это называется бриллиант! — вскричал он в праведном гневе.
— Ну и зубы, — шепнула мне Афадель и поделилась со мной орешками. — Бобру впору!
К несчастью, король расслышал.
— Бобры, — свирепо заявил он, — грызут осину. А мне подсунули вместо бриллианта какой-то… какую-то… какой-то ортоклаз!
— Это не ортоклаз, — авторитетно заявил я. — Это обычный горный хрусталь. Но огранка хорошая.
Благодаря своим заклепкам я неплохо разбирался в камнях, драгоценных и не очень.
Мы немного подискутировали с королем о принципах классификации минералов, но тут в залу вошел Следопыт.
Он был небрит и очень доволен жизнью, что не укрылось от орлиного взора короля нашего Трандуила. Тот сощурился, сунул мне спорный ортоклаз (обслюнявленный, между прочим) и снял с рукава Следопыта длинный светлый волос.
— Небрежность в одежде — находка для врага! — укоризненно сказал он, сверля того взглядом.
— Это ваш, — немедленно нашелся Следопыт, и я почувствовал к нему невольное уважение.
— Ты хочешь сказать, что я линяю?!
— Я думаю, вы меняетесь, — значительно сказал Следопыт, поглядев королю прямо в глаза.
Королю это явно не понравилось, потому что он нахмурился еще сильнее, что с его бровями выглядело весьма внушительно. Афадель уткнулась в мое плечо и тихо хихикала.
— К лучшему, — дипломатично добавил Следопыт.
Это не помогло. Король сощурился и вытащил из нечесаных волос Следопыта веточку. С листиками.
— Это для маскировки, — быстро нашелся тот.