– Алексей Павлович, – толстяк с достоинством поклонился, взял Леночкину ручку, поцеловал.
Та зарделась. Еще никто в жизни не целовал кассирше руку.
– Прошу умываться. Сюда, пожалуйста. И за стол! – Главный инженер в новом сером костюме, при галстуке был само воплощение гостеприимства и радушия.
Через час после того, как гости сели за стол, обстановка складывалась таким образом: сморчок-очкарик почти ничего не ел, ничего не пил, не участвовал в общем разговоре – он пожирал глазами Леночку. Его посадили с краю, и когда Леночка бежала на кухню и кричала оттуда: «Мужчины, помогите мне кто-нибудь!» – сморчок срывался с места, мчался на кухню и с величайшей осторожностью нес очередное блюдо.
Алексей Павлович быстро управился с бутылкой коньяка и был ни в одном глазу, может быть, потому, что обильно закусывал – он опустошил расположенные поблизости блюда, и доставал яства уже с отдаленных концов стола.
Леночка царила за столом. Она подкладывала, подливала, носилась на кухню, улыбалась в ответ на комплименты, в свою очередь, раздавала комплименты. Сморчку-очкарику достался такой: «Вы очень молчаливый мужчина, наверно, умный и много знаете», на что Сморчок прохрипел: «Тот, кто меньше говорит, больше видит». Очевидно, столичный гость хотел сказать, что, не открывая рта, он лучше видит Леночкины прелести.
Главный инженер вел разговор о дальнейших перспективах сегодняшнего уик-энда: либо отправиться сейчас всем на охоту в заказник – есть лицензия на отстрел лося, – либо покататься на моторной лодке по реке.
Мнения разделились. Леночка сразу заявила, что она принципиально против убийства животных и хочет кататься на лодке. К Леночке тотчас присоединился сморчок-очкарик. Боровик же от идеи отправиться на охоту пришел в восторг, Евгений Семенович тоже склонялся к охоте.
В конце концов решили сделать так. Леночка и Володя едут кататься на лодке. А Громов и Алексей Павлович отправляются на охоту. Поскольку лодка стояла почти под окнами, а до заказника надо было ехать, то решено было охотникам отправиться немедленно, а любители речных прогулок сначала немного приберут в комнате, а потом поедут кататься.
«Газик» уже ждал, и Евгений Семенович со своим грузным гостем тут же отправились в заказник к домику лесника.
По дороге Громов описывал гостю прелести местной охоты.
– Лоси у нас – звери, – говорил возбужденно главный инженер. – Рот не раскрывай. Затопчут, изомнут, если промажешь, поэтому цельтесь между глаз или в сердце.
– А где у них сердце? – спросил столичный гость.
Евгений Семенович тоже не знал, где у лосей сердце, на секунду задумался и сказал:
– Между вторым и третьим ребром.
– А… – сказал Алексей Павлович понимающе.
– Как побежит, надо подпустить на два-три шага, и бей.
– А если промажешь?
– Лесник будет рядом.
– Вдруг и лесник не попадет?
– Тогда не мы из него, а он из нас шашлыки будет жарить, – пошутил главный инженер и тут же пожалел о своей шутке. Гость притих.
– Но вообще-то они смирные, – дал задний ход Громов. – Непуганые. Некоторые их из рук хлебом кормят. Не все, конечно, но есть такие.
– Тогда охотиться неинтересно, – подал голос Боровик. – У нас же ружья будут, а он от запаха пороха беспокоится. Лицензия-то хоть у нас есть?
– Конечно, конечно, – успокоил Евгений Семенович. – Специально в область ездил. Сказали: для дорогих гостей бейте любого. Хоть столетнего.
– А разве столетние есть?
– Наверняка.
Боровик шумно втянул воздух носом. Чувствовалось, что его волновала предстоящая охота.
– Можете, конечно, смеяться, – начал он, – но я всю жизнь мечтал поохотиться, и ни разу не пришлось. Как-то не везет. Приедешь, наобещают с три короба, увезут черт-те куда, а все срывается. То медведь куда-то в берлоге запропастился, то олени мигрировали, то рыси от какого-то вируса подохли.
– Вас и на рысей возили? – удивился главный инженер.
– Возили…
Громов покачал головой.
– Ну и ну. А вы отчаянный.
– От невезения. Хоть на тигра пошел бы. Так хочется кого-нибудь прихлопнуть. И трофей привезти, над кроватью повесить: лапу там чью-нибудь, рога, копыта…
– У нас дело верняк, – успокоил главный инженер. – Не сорвется. Оленьи рога, считайте, уже висят у вас над кроватью.
– Да? – обрадовался Алексей Павлович. – Я вас тоже чем-нибудь отблагодарю. Вы собираете марки? Я вам пришлю марку острова Тринидат.
– Тринидат? – восхитился главный инженер. – У нас здесь ни у кого нет марки с острова Тринидат.
– «У вас»… – пренебрежительно сказал гость. – Их всего несколько в стране.
– Здорово! Премного вам благодарен, Алексей Павлович.
Между тем показался домик лесника. Юра уже ждал их на дороге с электрическим фонариком. Рядом с ним стояла притихшая собака Тамара.
– В самый раз приехали, – заговорил лесник громким шепотом, просовывая голову в машину. – Шатается тут один неподалеку, сучья грызет… Рога двухметровые.
– Ух! – выдохнул Боровик. – Столетний?
– Не знаю. А разве бывают столетние?
– Дубы бывают.
– Про дубы я знаю. Ну пошли потихоньку.
Юра подал гостю и Громову по двухстволке, третью взял себе.
– Стрелять-то умеете? – спросил Юра приезжего.
– Показывали когда-то.
– Вот эту штучку отбросить сюда, а потом нажмите вот здесь. Понятно?
– Вроде бы понятно…
– Значит, эту сюда, а эту сюда. Ружье заряжено. Как увидите – так и лупите.
– Есть! – по-военному ответил Алексей Павлович.
Евгений Семенович заметил, что от возбуждения у столичного гостя слегка лязгали зубы. Он положил руку на плечо Боровика.
– Ничего. Все будет хорошо. Только помните – в самое сердце.
– Забыл уже, где…
– Между вторым и третьим ребром.
– А где… – Гость, видно, хотел спросить, где располагаются второе и третье ребра, но постеснялся. – Вы только первым не стреляйте, подождите меня, – попросил он смущенно.
– Ну что вы, Алексей Павлович, как могли подумать такое! – возмущенно воскликнул Громов. – Бейте, сколько хотите, мы будем лишь на страховке. Ну что, Юра, двинем?
– Да. Пусть пока ваш шофер займется костром. Вот здесь все необходимое для шашлыков. Специи. А мясцо уж от гостя будет зависеть.
– Между вторым и третьим ребром… – шептал Боровик. – Где же это может быть… По идее сердце должно находиться, как и у людей, спереди… Значит… где-то между копытами и головой… – Гость повеселел. – Я готов, – сказал он.
– Вперед!
Евгений Семенович решительно двинулся первым, за ним потянулись лесник Юра и столичный гость. Вскоре процессия скрылась в лесу. Шофер включил фары, чтобы легче было собирать сушняк для костра, и первое время все шли между деревьев, как при солнечном свете. Потом свет фар ослабел, и вскоре наступила полная темнота. Теперь поменялись местами. Лесник шел первым, время от времени останавливаясь и прислушиваясь, за ним гость, замыкал шествие Евгений Семенович.
Алексей Павлович постоянно спотыкался о корни, цеплялся за ветки, но чертыхаться не решался, лишь шипел, как рассерженный гусь. Двухстволка его то и дело ударялась о деревья и звенела чистым металлическим звоном.
Главный инженер шептал на ухо громыхающему охотнику:
– Ничего. Все будет хорошо. Считайте, что рога над кроватью.
Лес все больше густел. Пошли кусты. Теперь гость ломился так, что, наверно, слышно было за километр.
– А не слишком шумно мы идем? – вдруг обеспокоенно спросил Боровик Евгения Семеновича.
– Ничего, – ответил главный инженер. – Ветер навстречу. Когда ветер от него, он ни черта не слышит и не чует.
Неожиданно лесник остановился и поднял руку. Процессия замерла.
– Есть! – выдохнул лесник.
– Да?! – Гость опустил ружье стволом в землю и стал массировать левую сторону груди. – Большой?
– Приличный.
– Неужели столетний… Господи…
Сзади надвинулся главный инженер, задышал в ухо: