Я настроилась и принялась мешать. Вода в котле бурлила, а я ощущала себя заправской ведьмой. Еще бы! Я безостановочно шептала слова заклятия! Потом я бросила в котел пять листков подорожника; порошок из когтей каменных тушканов (Лисса и тетя Ирана позаботились о заготовке этого ингредиента); сухие ягоды калины, немного, всего пятнадцать штук; два рыбьих глаза, свежих, добытых сегодняшним утром; ну, и напоследок - ровно сто семян тримтика, Латта уже отсчитала для меня нужное количество.
Теперь снова варим, не забывая повторять слова заклятия. По моему лицу струился пот, волосы прилипли к косынке, но я, не переставая, мешала зелье. Отвлекаться тоже было нельзя, иначе вся работа пойдет насмарку, и зелье можно будет вылить, ведь никакой силы оно иметь не будет.
Наконец, варево вспыхнуло белым светом. Я потушила огонь, прикрыла котел крышкой и села на стул. Ф-ух! Умаялась!
Позволила себе выпить немного холодной воды.
- Ну, вот, - подвела я итог. - Завтра увидим - получилось или нет. Если зелье приобретет рубиново-красную окраску, то, значит, можно преспокойно разливать его по склянкам.
- Я думаю, что все удалось, - Латта беспечно подняла голову от доски, на которой измельчала корни заснежников.
- Вон как сверкнуло, - поддержала ее Тинара.
Я встала с намерением помочь сестрам. В этот момент Латта, все еще смотревшая на меня, опустила острый нож на свой палец. Вскрикнула. Кончик ее пальца тут же обагрился кровью.
Я погрозила ей, мол, не отвлекайся, сколько уже можно говорить об этом. Подошла к кузине и залечила порез. Сестрам понравился процесс, они даже попытались это обсудить. Пришлось прикрикнуть на них и напомнить, что работу на сегодня мы еще не закончили.
Я направилась к другому котлу. Надо было сварить зелье, помогающее при таком серьезном заболевании, как красная корка. Чаще всего оно поражало детей, и малыши умирали от этой болезни. Забрав ту часть красного ольшаника, которую мы отложили специально для этого снадобья, я бросила мох в котел меньшего размера, чем предыдущий. Налила воды и поставила на огонь, теперь нужно было подождать, пока закипит. Снова мешаю, на сей раз рябиновой ветвью. Опять читаю слова заговора. В это зелье требовалось добавить еще листья и почки сморры. Это сырье уже было заготовлено заранее, а также немного сахара, чтобы лекарство получилось сладким, ведь дают его детям.
Весь день мы провели в лаборатории, а вечером тетя Ратея выгнала нас в сад на тренировки. Заявив, что умственный труд полезно чередовать с физическим.
Мишени были развешаны на своем обычном месте. Руки ныли, им сегодня пришлось много работать, но отдыхать им было еще рано, потому что меня ждал лук со стрелами и кинжалы. Пришлось снова работать.
На закате мы с сестрами расположились на мягкой траве. Лисса задумчиво смотрела на север - туда, где, по моим представлениям, находились Снежные горы. Я невольно озадачилась: «Уж, не влюбилась ли наша Лиссандра?»
От раздумий меня отвлек голосок Латты:
- Нилия, а, правда, что ты можешь превратить обычный камушек в драгоценный?
- Правда, только есть риск, что при этом я полностью выгорю.
- Жаль! А что тогда ты можешь?
- Из дерева сделать камень и наоборот.
- Мне вот интересно, - вскинулась рыжая. - Ты почему тот знак не осмотрела как следует?
- Говорю же, сначала некогда было, мы выползня ловили, а потом я просто забыла об этом медальоне.
- Я тебя не виню! Во всем этот демон виноват! Нечего было свой знак оставлять без присмотра!
Йена очень выразительно посмотрела на меня, я округлила глаза, она кивнула в ответ. Наш мысленный диалог прервала Латта. Она сорвала цветок и принесла мне.
- Сможешь его каменным сделать, ну, или деревянным?
Я кивнула. Взяла в руки садовый колокольчик и чуток подумала. Вспомнила строение одного светлого речного камушка. «Котенок» обрадованно принялся за работу. Провела рукой над цветком. Ощутила тяжесть, а сестры ахнули. Я открыла глаза. В моей руке находилась точная копия садового колокольчика, выполненная из светлого камня.
Все девчонки по очереди подержали цветок, каждая тщательно изучила его.
- Дела-а, - протянула Тинара, а Латта добавила:
- А почему, когда ты людей лечишь, то у тебя от рук исходит золотистое сияние, а во время превращения его не было?
Я пожала плечами в ответ, а Йена предположила: