Стоит ли уточнять, что к окончанию второй недели своего домашнего ареста Эрик был, мягко говоря, раздражителен. Он, конечно, старался сдерживаться, но иногда срывался. Особенно, когда Нори допускала ошибки в работе.
Вот и в этот раз Эрик хмурился, просматривая показание по делу нового клиента.
— Такое ощущение, что здесь пропущена страница. Не вижу логичной последовательности, — отметил он.
Нори забрала у него папку, пробежала глазами по страницам.
— О, да. Прости. Я уточняла кое-что, забыла вернуть на место.
Девушка вскочила с кровати, порылась в своей сумке, достала из папки недостающие листы. Но Эрик уже завелся.
— Разве можно, Нори? Я же просил так не делать. Уже несколько раз просил. Если берешь папку, то не расшивай. А вдруг потеряешь?
— Прости, — пролепетала девушка.
— Прости? Серьезно? Мне твое прости может стоить денег, а что еще хуже — репутации. Будь добра принимать всерьез все, что я тебе говорю. Это не шутки, и в следующий раз…
Не дав ему договорить, Нори протянула руку и сняла с Эрика очки. Она водрузила их на кончик своего носа, скорчила лицо и скосила глаза.
— Будь добра принимать всерьез все, что я тебе говорю. Это не шутки, — важно пробасила девушка, изображая злого босса.
Эрик хмурился, сверкал на нее глазами, сжимал губы, но все равно не выдержал и… расхохотался.
— Я тебя выпорю однажды за такие фокусы, — игриво пригрозил он, отсмеявшись.
— Только обещаете, Эрик Лазаревич, — хихикала Нори, лучисто улыбаясь, радуясь, что смогла его рассмешить.
Эрик залюбовался ею. Юная красота в огромной майке сидела на его кровати, скрестив длинные стройные ноги. Распущенные волосы, озорная улыбка и глаза, из которых лился такой теплый и родной свет, что топил остатки льда в темном сердце Короля Чародея. Эрик понял, что нуждается в ней. Он пытался найти отголоски обиды и боли, но их не было. Лишь желание поцеловать Нори переполняло его.
— Оу-оу, что-то в глаз попало, — заморгал Савицкий, запрокинув голову и зажмурившись.
— Не двигайся, я посмотрю.
Нори подлетела к нему, встала рядом на колени, взяла лицо в ладони.
— Посмотри наверх. Правый глаз?
Она хмурилась, пытаясь разглядеть соринку или ресницу, которая мешала Эрику. Но тут сильная мужская рука легла ей на затылок, и Савицкий подался вперед, легонько касаясь ее губ своими. Нори чуть отклонилась, нахмурилась, изучая взглядом его нахальное выражение лица.
— Бен прав, — улыбнулась девушка, снова целуя его.
— И в чем же? — поинтересовался Эрик.
— Ты действительной старый, хитрый…
— Но не пидорас же?
Нори скользнула рукой вниз, чуть сдвигая ноут, нащупала явную эрекцию.
— Нет. Определенно — нет.
Эрик ничего не сказал, но его глаза потемнели. Он прихватил Нори за волосы на затылке, притягивая к себе, целуя сильнее, жарче, раздвигая языком ее губы, чтобы углубить поцелуй. Девушка постанывала, наслаждаясь его напором, отвечая с той же страстью и пылом, выпуская его темные желания на свободу. Она поглаживала пах Эрика через шорты, ликуя от внезапно свалившейся на нее тонны счастья.
Но вдруг его пальцы обвились вокруг ее запястья, убирая руку девушки в сторону, и Эрик разорвал поцелуй. Он запрокинул голову, прикрыл глаза, пытаясь прийти в себя. Поняв все без слов, Нори отодвинулась, давая ему пространство.
— Ты простишь меня когда-нибудь? — спросила девушка тихо. — Если я могу что-то сделать, ты только скажи.
Эрик взглянул на нее уставшими глазами и не смог слукавить.
— Я не злюсь на тебя, Нори, — сказал он.
— Почему же тогда? Ты ведь хочешь…
— Хочу, кроха, но не так. Просто дай мне время восстановиться. Ладно, Цветочек?
Нори почувствовала, как к горлу подкатил ком, и звонкое рыдание вырвалось из ее рта. Она спрятала лицо в ладонях, не зная, куда деваться от внезапного потока эмоций, которые нашли столь странный выход.
— Нори, детка, ну что ты? Перестань, — уговаривал ее Эрик, поглаживая по коленке.