— Кроха, может, мне и правда уехать? Хочешь побыть одна?
— Нет, — замотала она головой. — Давай закажем чего-нибудь на ужин и ляжем спать. Ты мне нужен. Очень.
Интуиция, которая чуяла подвох несколькими часами раньше, подсказала Эрику, что Нори примет правильное решение. Он тепло улыбнулся любимой и взялся за телефон, чтобы позвонить в доставку.
Несмотря на нервотрепку и тяжелые разговоры, Нори клевала носом, без энтузиазма ковыряясь в еде. После горячего душа она свернулась калачиком, прижавшись к Эрику, и почти сразу уснула.
Савицкий проснулся один в постели. Его сердце болезненно сжалось, а в голове сразу нарисовалась картинка: Нори глотает злополучную таблетку, и тема ребенка автоматически закрывается. Но шум из кухни просигналил, что Нори еще дома.
Эрик встал с кровати, пошел на запах традиционной овсянки. Нори стояла к нему спиной, мешая кашу в кастрюльке на плите. Савицкий обнял ее сзади, прильнув губами к сладкому местечку за ушком.
— Я уже собиралась будить. Проспал тренировку, — попеняла ему Нори.
— Да фиг с ней.
Руки Эрика сами собой легли на живот Нори. Он инстинктивно погладил его, представляя, как совсем скоро он станет кругленьким. Девушка выключила конфорку и обернулась к нему.
— Ладно, Савицкий. Твоя взяла. Давай родим ребенка, — выпалила Нори на одном дыхании.
— Серьезно?
— Ну да.
— Правда?
— Да, правда-правда.
Эрик подхватил Нори под попку и закружил по кухне. Они хохотали, как дети. Эрик от радости, а Нори за компанию.
— Мне безумно страшно, — смеялась она.
— Я знаю, Цветочек, мне тоже немного, — отвечал он ей, не переставая улыбаться.
— Я стану толстой, и ты меня не захочешь.
— Это вряд ли.
— Я боюсь рожать. И врачей боюсь. Пойдешь со мной.
— Согласен. На все согласен.
— И сегодня в обед первый прием, так что давай садись и ешь, а то на работу опоздаем.
Они завтракали, обмениваясь улыбками. Эрик старался вести себя, как обычно, чтобы Нори пока не очень заморачивалась на обычных женских страхах, связанных с рождением детей. Но после посещения врача девушка и сама не могла сдержаться. Она всю дорогу до офиса вычитывала подробности о первом триместре, о витаминах и образе жизни молодой мамочки. Девушка не затыкалась ни на минуту, забрасывая Эрика все новой и новой информацией, обсуждая с ним самые разные темы.
Однако самого Эрика в это время волновал совершенно другой вопрос. И задать он его решился только дома.
— С ума сойти, оказывается, фолиевую кислоту следовало вообще до беременности принимать. В процессе подготовки, так сказать, — щебетала Нори, накручивая спагетти на вилку.
— Эм, Цветочек, оторвись от мобильника на секунду, — попросил Эрик вежливо.
— Это важные вещи, между прочим.
— Я не сомневаюсь, но есть одна очень важная вещь, и нам нужно обсудить ее прямо сейчас. Вернее, даже не обсудить…
— Ну что такое, Эрик? Говори уже.
— Раз мы решили рожать ребенка, то тебе необходимо выйти за меня.
Нори уронила вилку.
— Очень романтично, Эрик Лазаревич. Спасибо, конечно, но — нет, — деловито отбрила его Нори.
— Прости за неудачную фразу. Я знаю, ты к браку относишься еще осторожнее, чем к детям… — начал убеждать ее Эрик.
— Я к браку в принципе не отношусь, дорогой.
— Понимаю, Нори, но… тут дело не в тебе и во мне, а в ребенке. Брак даст ему больше гарантий. Рожденный в законе, он будет в большей безопасности при получении наследства.
— Какого наследства, Эрик? — Нори выкатила глаза. — Ты помирать не рановато собрался?
— Не собрался я помирать. Но… я богат, кроха.
— Это мне известно.
— Я очень богат, Нори. И в скором времени мне придется составить завещание, чтобы со стороны родственников не было никаких проблем. Ты ведь прекрасно знаешь, что мой братец не подарок.
Нори скривилась, вспоминая не самое приятное знакомство с Генрихом Савицким и его женой, родителями Артура.
— И даже спорить с этим не буду, — фыркнула девушка, отправляя в рот вилку.
— Вот и не спорь. Необходимо все поскорее оформить до рождения малыша и сделать тебя попечителем трастового фонда, — продолжал Савицкий размышлять вслух. — Мне нужно, чтобы ты была моей женой, Нори. Сама знаешь, это все упрощает. Особенно в России.
— Эрик, — позвала его девушка, прожевав.
— А?
— Я не хочу. Мне плевать на твои деньги.
— Это не просто деньги, Цветочек. Это большие деньги. Можно даже сказать, огромные.