— Вооот. Второе, это когда я тебя отчитываю или мы проводим какой-либо разговор подобного толка, ты стоишь именно так, вытянувшись как при построении в войске.
После этого у меня в голове раздался второй щелчок.
— И последнее, но пожалуй самое важное! Никогда, слышишь, никогда не перебивай меня!
Щёлк! Вот только в этот момент я понял, что это не просто щелчки, это опоры. А точнее звук от падения некоего заграждения, что всё это время сдерживало мою память. И вот теперь, когда плотина рухнула, воспоминания обрушились на меня чудовищным потоком, грозившим просто уничтожить мой мозг.
Я держался, но в какой-то момент поплыл. Нет, я не вынырнул из воспоминаний, я просто стал шататься, комната передо мной пошла волнами, и я чуть не упал. Хорошо, что сзади находился спасительный топчан, на который я благополучно приземлился и да, я снова провалился в беспамятство.
Не знаю, сколько я так провалялся. Когда проснулся, уже вроде было утро, хотя сказать точно не возьмусь, окна были в таком же состоянии, как и всё остальное.
Так, на чём я там остановился? Ах да, память.
Память я можно сказать восстановил. Вот только она у меня, как и прежде двоилась.
Я лежал на том самом топчане и думал, какого хрена происходит. Почему у меня в памяти две разные жизни. А ещё я почему-то был уверен, что одна из них вообще была прожита в другом мире.
Мда. Это получается, я сумасшедшим был ещё до потери памяти?
Жизнь Корана Морлайф, та самая которая вроде как из другого мира, запомнилась мне гораздо лучше. И думаю, спасибо надо сказать упражнениям на улучшение памяти. А ещё у него был дед, суровый садист эксплуататор, как подсказывает мне память, который вживил в меня артефакт!
Припоминая всё связанное с этим артефактом и как им пользоваться, я попытался воззвать к нему и понял, что его нет. Как и пары мутаций, одна полученная после ритуала, а другая с помощью специальных трав, и всё это я помнил очень подробно.
Жизнь Кобрана, старшего сына старосты деревни, точно принадлежала этому миру. А вместе с ней куча информации непосредственно о самом мире — Эодиве.
У парня тоже были суровые, но любящие наставники, которые гоняли его не то чтобы меньше чем Корана его наставники. Но всё же слабее.
А ещё именно тренировки и были основным его занятием. Где-то с шести его дед начал учить Кобрана азам управления посёлком. А находился этот самый посёлок, сразу же за гарнизоном пограничной стражи, можно сказать на самой границе военных действий.
Обучали Кобрана кроме деда, друг отца, который пообещал позаботиться о семье того в случае его смерти. Кобран вообще отца помнит довольно смутно, лишь по его редким визитам, когда ему удавалось вырваться в отпускной, что бывало довольно редко.
Кроме этих двух, парнем занимался ещё и старый отставник, пожалуй, лучший мастер над оружием в посёлке. Благодаря усердию и таланту Кобрана в ратном деле, он был им замечен и вместе с ещё парой мальчишек начал у того своё обучение с пяти лет.
За несколько дней до нападения, у Кобрана началась спонтанная инициация и его быстренько доставили в ближайшее место с его стихией — в ледник. Догадаться о стихии было несложно — парень начал покрываться коркой льда.
Вот такие вот две жизни. По возрасту, ребята совпадали один в один, даже день рождения был в один день. Кстати, полтора месяца до него осталось.
С этим понятно, вот только кто же я?
Задавшись этим вопросом, я стал всё больше и больше погружаться в недра своего сознания. Не знаю, как так случилось, но в один момент, входил в медитацию уже Коран. Коран Морлайф.
Часть сознания попыталась воспротивится, подмять под себя и снова стать Кобраном, но это были лишь жалкие потуги. Хозяин этого тела не пережил инициации. Его душа и привязанное к ней астральное тело ушли. А тот единственный кусочек его сознания, что всё ещё оставался, умер когда понял что все его родные и близкие были убиты.
Именно это отделение я почувствовал тогда, когда понял, что крики снаружи спрятанного ледника прекратились.
— Ты был славным малым, я постараюсь, чтоб те твои друзья и оставшаяся родня из города смогли гордиться тобой. — Прошептал я и почувствовал, как с плеч свалился груз.
Всё же какая-то часть его сознания боролась до конца.
Так, с памятью и самоопределением разобрался. Теперь нужно покопаться в воспоминаниях и понять, что же за мир теперь меня окружает.
Узнать получше очередного дедка-тирана который достался мне в воспитатели. Хм. Тот голос. Каким-то образом мне удалось сохранить в себе частичку своего прежнего сознания, и оно иногда всплывало наружу.
Ну и последнее пока что, но пожалуй самое важное — вернуть себе ту форму в которой я находился.
На данный момент мои физические возможности немного недотягивают до тех, что были у меня до того как я начал учиться с дедулей.
Ах, ну да. Ещё надо будет получить обе мутации. И если со второй проблем, в общем-то, нет, то вот с мутацией арахнов они есть. Сам я никак её не проведу. Теперь уже, я досконально знаю, что и как там нужно делать, но провести операцию самому себе не получится.
Ну и напоследок, за неимением артефактной записной книжки, нужно ещё лучше развить свою память. Благо нужные зелья я создать смогу.
Потянувшись, насколько это позволял топчан я бодро поднялся на ноги, только для того чтоб через мгновение стоять с ошарашенным видом от громоподобного рокота, казалось даже небольшое эхо было. И да, это был именно ОН, мой желудок.
Даже если пропустить тот период, когда я находился в ледяной глыбе и был практически заморожен — а значит, все процессы в моём теле протекали крайне медленно, оставалось ещё время до и после.
Выходит один приём пищи до, и около недели, пока меня несли после. В общем, ничего удивительного, что мой желудок высказался по поводу моих умственных способностей.
Я уж думал сейчас на этот жуткий грохот вбежит этот склочный дедок, или хотя бы заглянет из любопытства, но нет! Тишину, царящую в прихожей, или чем бы ни была эта комната, разбавляли лишь приглушённые звуки утреннего леса.
Мой нюх в связи с тем, что мне жутко хотелось есть резко усилился, но сразу же вернулся к изначальному состоянию. А всё из-за того что я потянулся им на запахи еды. Вот только когда моё обоняние добралось до них, я понял, что там всё не просто сжарилось, она там уже обуглилась к проклятым некромантам!
Идя на запах, ведомый праведным гневом, за испорченный завтрак я прошёл через одну из внутренних комнат, и открыв следующую дверь оказался таки на местной кухне.
Етить меня черепушкой дохлого некроманта!
Да я на привалах организовывал лучшую кухню, чем ЭТО.
Полуразвалившаяся печь, в ней котелок, упавший набок из которого вытекало что-то наподобие каши.
В ближнем углу находился более-менее целый стол и пара табуреток, на одной из которых сидел Региус, и в данный момент задумчиво уставился на запачканное окно.
— Кхм-кхм. — Попытался я привлечь внимание старого мара… ээ воспитателя.
Вот только он прибывал слишком глубоко в своих мыслях.
Приметив в уголке неразлучную пару — веник с совком, принялся за уборку. Не выношу бардак!
Глава 2
После того как я немного прибрался, выкинув обуглившуюся часть каши, мой воспитатель наконец таки пришёл в себя.
— Да уж, не прибрано тут как видишь. Я иногда в счёт платы за какой-нибудь бытовой артефакт запрашиваю кого из ближайшей деревни или городка, но в последнее время не получалось.
После пары безруких обезьян, обо мне стали распускать нелепые слухи. Нет, ты только подумай! Я! Я склочный и вредный дедок с большими запросами по работе и маленькой платой! Возмутительно! — Потряс он кулаком в воздухе!
— Ничего. Теперь я буду у вас убираться. Ах да. Ещё, если позволите, я так же хотел бы заняться готовкой.
— Хмм. Неужели мне попался работящий отрок! Конечно позволяю. Более того, раз ты решил сразу же взяться за дело, буду давать тебе денег на карманные расходы.