Я тогда спросил, а у нас-то как? Спросил, потому что из-за пяти сотен, воинов и сотни лучников, раньше я не мог увидеть что там творится. А теперь, даже моё, человеческое зрение позволяло уловить обрывки битвы. А моё не обострённое ничем обоняние, с лёгкостью ловило растёкшийся по всему полю запах железа. Было слышно, как раненные стонали где-то там, впереди. Ещё слышался, но уже совсем не так как вначале, рык гончих. Всё чаще можно было уловить быстрый звон ударов скрещивающихся клинков, видно тройки демонов уже вступили в бой.
— У нас. — Он оглядел меня — у нас из пяти сотен, осталась одна. Гончим удалось добраться и до лучников. Их где-то около сорока полегло. В их колчанах кончились ВСЕ стрелы. Во ВСЕХ колчанах. Я сейчас заберу часть у ваших охранников — выплюнул последнее слово гонец — и умчусь обратно. Туда, где гибнут мои братья. Вот как у нас.
Он ушёл, а вскоре после этого, на нас напали те самые две тройки. Если не повезёт встретиться с ними, запомни, не пытайся вывести из боя здоровяка. Он хоть и сильный, и щиты не помеха, но при этом он очень медлителен. Строй против таких не работает. Главное, словить и убить самого мелкого. Хотя так-то, он не меньше нас. Вёрткий, его клинок не настолько силён, но поверь мне, жизни он уносит быстрее всех. Тактика полусотни воинов, была попытаться окружить его стеной щитов, и просто забить, как сошедшую сума свинью. Их лучники в это время выцеливали командира тройки, в то время как здоровяк крушил, пытавшихся окружить вёрткого демона воинов. Охрана магов разделилась поровну на каждую тройку, и в конце концов, окружив самого шустрого, они сначала добили уставшего уворачиватся от стрел командира, а в конце измотали и убили эту тушу, больше похожую на закованную в огромные латы статую, чем на живого разумного.
Мы в это время остались непосредственно с магами, и окружили их. Скооперируйся две тройки и пойдя в самоубийственную атаку, они запросто бы смели наших магов, но нет. Видимо у демонов вообще проблемы с тем, чтобы работать сообща. Из пятидесяти славных воинов, выжили двадцать. Из которых пятеро были ранены. Лучники, которые бились с командирами троек, выжили почти все. Десять погибло, десять было сильно ранено. Но это и не удивительно. Хотя я их и зову лучниками, но эти ушастые, успевают научиться и мечом хорошо махать.
После этого, нас ещё пару раз накрыло теми шарами магмы, а потом я увидел огненную реку, ударившую по месту, где находились другие маги. Говорят, таких удара было два. И если первый, наша защита ещё удержала, то вот второй просто смёл её, а на нас сверху, будто красные хлопья посыпались. Я тогда заметил, как залихорадило главу нашей звезды магов. Опять же, по тому, что я смог разузнать, маги противника, попытались устранить наших атакующих магов и уйти. Эта атака, почти, что уполовинила то, что от нас оставалось. Но из тех шести магов, четверо выжили.
Живучие вы тварюшки. Тогда-то, я и увидел первый раз, нашу конницу. Самый цвет империи, лучшие из него, могут туда попасть. Тридцать всадников, на лошадях, специально выращенных эльфами для боя, понеслись карать отступающих магов. Говорят они наткнулись тогда на небольшую засаду, но смогли-таки догнать и уничтожить обоих магов — глаза Командира при этих словах горели — Вот так вот, обстоят дела у нас с магами.
— Да уж, лучше я как-то без них обойдусь.
— То-то же. А что до моей истории. Не буду вдаваться в подробности, думаю рассказ о той битве тебя удовлетворил. Скажу лишь, что наша стотня, вышла на сотню лютомедведей, лучники отработали как всегда, и мы стали биться с ними в ближнем бою. Тут кто-то из бойцов, крикнул — Там Семь фигур демонов видны, и я чувствую как воздух — больше он ничего не успел сказать. В нас ударили той самой магией, пока мы чересчур увлеклись своим противником. Стоит ли говорить, что бой, когда в нашем строю просто проделали прореху, пошёл совсем иначе. Хоть нам и удалось, выйти победителями, большинство наших братьев пало. Из сотни, осталось всего-то тридцать разумных, могущих ещё сражаться.
После боя, как вернулся, обратился к своему командиру, на нашей заставе. Мол, мы можем догнать их и покарать. Но он лишь покачал головой. — Слишком поздно уже. Да и на ловушку это всё очень похоже.
— Тогда я совершил самую большую глупость в своей жизни. Просто сказал тем тридцати выжившим, что собираюсь найти и отомстить тому магу. Уговаривать, как ты понимаешь, никого не пришлось. Мы по-тихому взяли оружие и лошадей. Доспехи брать не стали. Нам нужна была максимальная мобильность, при встрече с тройками демонов.
— Вы нагнали их?
— Нагнали — горестно вздохнул он — вот только эта и правда оказалась засада. Нас окружили пять троек боевых демонов и сотня гончих. Мы успели смекнуть, что к чему, прежде чем нам совсем отрезали путь к отступлению. — Командир вырывайся! — Крикнул тогда мой помощник и первым с ребятами накинулся на гончих, спрыгивая на лету с коня и используя копьё как опору.
— Ловкий был эльфёнок — раздалось с одной из кроватей.
— Ловкий — тихо повторил Командир.
— Да уж, ребята тогда бились так, как никогда — привстал с кровати другой и я заметил как у него по щеке затекли слёзы. — Сами умчались в бой, а нам, что радом с командиром тогда были, кричат — бегите! Не делайте нашу жертву напрасной.
— А помнишь, Зак тогда ещё сказал — теперь все девчонки ваши, но смотрите мне, не посрамите воинскую честь!
— И прокричали — Слава империи! Поднял голову Командир.
Двое на кроватях, с которыми я уже закончил, слитно ударили кулаком в грудь — Слава имперским воинам!
— Вот так вот, Зельевар, двадцать отдали свои жизни, чтоб мы жили, несколько из наших, не смогли оставить своих и всё равно спешились и вступили в рубку с улыбкой на губах — не поминай лихом командир. Живите ребята, мы так просто не сможем, живите за нас!
Иногда во снах, ко мне наведываются те, кто пожертвовал собой. Мы с ними обычно сидим у походного костра и рассказываем байки. Словно ничего это и не было, и скоро нам снова в поход.
Потом мы примчались назад. Один из нашей сотни, немного оклемавшийся вышел вперёд. Он словно ждал нас. Угрюмо окинул взглядом то, что осталось, из тридцати и сказал.
— Уходите. Вас и так уже прозвали дезертирами. Уходите пока можете.
— Парни, скажите это был мой приказ — раздалось со средней кровати. — Так нам тогда сказал командир. Но куда там. Мы теперь с ним до конца.
— Эээ слушай, нас там уже, наверное заждались. Ты знаешь лучше нашего проверяющего, он не любит ждать.
— Да рассказывать-то больше и нечего. Мы вот готовим тех, кто хотел уйти от служения империи.
— Многих убедили и обучили?
— Семнадцать разумных — улыбнулся он. С этими закончим и будет двадцать один. А потом пойдём назад.
— На рудники?
— Не думаю что таких, пусть и непослушных, но не плохих воинов, лишат возможности служить в искупляющих. Думаю, начальство уже успело подостыть с тех пор. Тогда, знаешь ли, могли и повесить сразу. Ну ладно, вы и правда задержались уже, идите. Кстати, кто там у вас проверяющий?
— Региус.
Командир переменился в лице.
— Тогда бегите быстрее. И главное, ничего ему о нас не говорите. Вообще ничего!
— Я же дал слово. А что знакомы?
— Только слухи. Но мне и их хватает.
Мы попрощались, и я с тяжёлыми думами ушёл вместе с котами к тракту.
А что сделал бы я? Думается мне, что я поступил бы так же, и тем самым привёл бы своих братьев на верную смерть. Как же всё неоднозначно бывает, даже на войне.
Глава 20
Мы брели по лесу. У братьев на лице не осталось и следа того веселья и озорства, что вечно освещали наш десяток хорошим настроением.