Не знаю, что он себе напридумывал, но это мало соответствовало реальной ситуации.
— Со мной все в порядке, Ник. Я всего лишь потеряла работу, а не свалилась с инфарктом.
— Это практически одно и то же, — отмахнулся он. Я слышала лихорадочный стук клавиш — Ник что-то в темпе печатал. Ровный, успокаивающий звук. — Небось сердечко-то екнуло, когда тебя поставили в известность?
— Постояло минутку и дальше пошло. Старый надежный орган, не волнуйся, — успокаивала я приятеля, хотя и понимала, что дело безнадежное: близким в таких случаях полагается поволноваться.
— Я скоро приеду. — Стук клавиш на секунду прекратился, как будто Ник глубоко вздохнул. — И привезу ужин.
— Я ни о чем не хочу говорить.
— Отлично, — сказал он. — Тогда просто выпьем вина, закусим сыром и молча уставимся в стену.
— Вино и сыр? — переспросила я. — Этими акридами предлагаешь мне питаться в черные дни?
— Ты не должна быть особенно голодна.
— Почему?
— Депрессия отбивает аппетит, — объяснил он. — Все, я уже сохраняю документ.
Я вытаращила глаза. Значит, всему виной проделки Ханны. Это она распускала слухи и марала мою репутацию!
— У меня нет депрессии!
— Ханна сказала, ты слегла от расстройства, — уточнил Ник таким тоном, словно опирался на достоверную информацию из надежного источника, хотя уж ему-то полагалось бы знать цену подобным заявлениям. Они познакомились на какой-то вечеринке в джорджтаунском подвальчике летом после окончания первого курса университета и некоторое время встречались. Роман быстро выдохся: и Ник, и Ханна — неисправимые лидеры, — но они остались друзьями. Позже, когда я вернулась в Нью-Йорк, Ханна дала мне телефон бывшего дружка с наказом перезваниваться, спихнув, таким образом, Ника со своего баланса на мой. Ханна обращалась с бойфрендами как со съемными квартирами, которые можно с рук на руки передавать любимым подругам. — Это дословная цитата.
— Вовсе я не слегла! — возмутилась я, обращаясь сразу к Ханне и Нику. Подруга печально покачала головой, видимо, отчаявшись искоренить мое упрямство даже отбойным молотком.
— Но ты же спала, когда я звонил!
— Просто прилегла. При чем тут нервное расстройство?
— Ну, как скажешь, — насмешливо хмыкнул Ник. В голосе не слышалось доверия, искренности или раскаяния в ошибке. — Я уже выключаю компьютер. Буду у тебя через тридцать пять минут.
— Купи по дороге суши, я умираю с голоду.
Не успела я положить трубку, как Ханна набросилась на меня, заключила в медвежьи объятия и крепко прижала к себе.
— Как я тобой горжусь! Ты потрясающе сильная духом. — В душе родился новый протест, но едва я открыла рот, как Ханна приложила к моим губам указательный палец: — Нет-нет, не благодари. Друзья должны помогать друг другу.
Все, что оставалось, — в свою очередь, обнять подругу, подавляя подступающий смех. Я не хотела показывать Ханне, что уже полностью пришла в себя.
Таллулаленд
Глава 1
На четвертую неделю моей работы в «Старке» туда наведался отец. Мы не общались со дня его свадьбы, но я не удивилась, увидев, как в магазин неторопливо заходит папа в строгом темно-сером костюме. Один из его помощников побывал здесь три дня назад и проявил чудеса выдержки, не подав виду, что узнал меня, когда я помогала выбирать хрустальные бокалы «Баккара» (месяц назад на свадьбе своего босса он слушал мой запинающийся гост).
— Доброе утро, мистер Уэст! — воскликнул Джеффри, один из семи штатных продавцов, подобострастный коротышка, чьи ежедневные продажи составляли много тысяч долларов. Воскуряемый Джеффри тонкий фимиам действовал на директоров музеев и владельцев галерей не хуже гипноза, и они возвращались к Джеффри вновь и вновь за очередной порцией нематериального тоника. А этот лис-коротышка водил их по магазину, льстиво извиваясь в манере умоляю-мистер-Десмонд-только-один-автограф, и разнеженные клиенты покупали диваны ценой в пять тысяч и шестидесятидолларовых кожаных свиней, плотно набитых ватой, с разрезом, зашитым толстым черным шнуром. Джеффри можно было бы сравнить с волшебным зеркалом, в котором вы выглядите на десять лет моложе и на десяток фунтов стройнее.
С другого конца зала я наблюдала, как Джеффри быстро шагает к моему отцу, заранее вытянув руку для приветствия. К корифеям он всегда бежал вприпрыжку. Подозреваю, что вместо сердца у Джеффа спутниковая глобальная локационная система с запрограммированными координатами всех знаменитостей Земли.