ФАДДЕЙ БУЛГАРИН – НАШ ЧЕЛОВЕК К 150-летию со дня смерти
«Jestem litwinem». – «Я – литвин». –
"Nihil ager quod non prosit" – "Трудись лишь с пользой" –
Фаддей (Тадеуш) Булгарин.
КЛЮЧ ПЕРВЫЙ
И тут гений русской поэзии, подогреваемый жаркой кровью солнечной Эфиопии и поглаживая пушистые бакенбарды, делавшие его так похожим на прижимистую крупную обезьяну, бросил свою знаменитую фразу Фаддею Булгарину в книжной лавке Судьина в присутствии хрюкающих от удовольствия Вильегорского и Карамзина:
«Я,Видок – Фиглярин, не имею чести вас знать, да и не желаю, откровенно говоря! Бросайте витийствовать ни о чем! Жизни ведь все равно не знаете…"
И это была печать, печать МИФА истории на заковыристой Судьбе человека, печать белесой пыли, которая и по сей день шуршит на бульварах литературы тощими и почерневшими акациями…Увлекаясь страстью своих слов, люди невысокого роста всегда испытывают чувство некоторого предубеждения против гренадеров – красавцев и невеселые мысли их не преследуют. Наоборот, невеселые мысли преследют всю оставшуюся жизнь тех, к кому они обращены от имени ГЕНИЯ, благодаря которым настают дни общественного подъёма, не прозревающих тоски среди существования поголовного мещанства.
Миф запоминается, и из своего угла недоумевающими глазами бродяги от литературы в своём неопределенном счастье меланхолического размышления просто теряются от смущения, как такое может случиться,что тот же самый Гений ещё вчера говаривал тому же самому Булгарину – "Фиглярину":
"Вы принадлежите к малому числу тех литераторов, коих порицания или похвалы могут и должны быть уважаемы…".
Сиротливо шелестит время для одних. Безмолвно, равнодушно и печально оно преследует других в своём Vtaecurriculum, без сожаления закидывая жизнеописание в землю. И там, где алел закат, встаёт глухая крапива, – эта трава забвения, – там грачи да вороны разве что немало видели перемен на белом свете.
Это ведь только Дельвиг в порыве Пушкинского азарта вызывает Булгарина на дуэль, но получает от него отповедь;
"Передайте барону, что я на своём веку видел больше крови, нежели он чернил".
Жизнь учила его скачками в этой мгле буден, где стало светлеть и светлеть, а затем всё небо жизни затягивали черные тучи событий, но дивной, красной звездой светлился и светлился в лиловатых тучах его огонёк в караулке строевой службы, который то линял, то торжествовал свои Я….
Писатель родился 1789г. в Минской губернии, в поль-ской семье. Отец Булгарина, принимая участие в польской революции, убил генерала Воронова, за что в 1794 г. был сослан в Сибирь. В те далёкие времена ещё и не ведали, не гадали, что наступит эпоха "благоденствия ", когда "дети будут отвечать за своих отцов-убийц генералов и братьев – цареубийц "! Мать, переехав в Санкт-Петербург, опреде-лила сына в 1798 г. в сухопутный кадетский корпус,т.е. в то время, когда ещё большая часть будущих литераторов презрительно отзывавшихся о Тадеуше, как Видоке – Фиглярине, вообще и на Земле – то кислородом не дышала.
А он вот в кадетах Сухопутного шляхетского корпуса в Петербурге, где проучится с 1798 по 1805 годы. И станет говорить однокашникам просто и ясно: «Вот выучусь военному ремеслу, уйду к ляхам и буду бить вас, москалей!»
За такие проделки он не раз и не два был не раз бит соучениками, но от слов своих не отказывался. Никогда. А ведь он попал в кадетский корпус практически без протекции, с плохим знанием русского языка. И прошел через все насмешки сокурсников, а со временем даже начал сочинять по‑русски, и успешно.
И вот из окна Истории выглядывает кусочек неба, где плавными движениями, расправляя есбе путь будущего, является молодой человек восемнадцати лет от роду, красавец – улан в полку Его Высочества цесаревича Константина. Там он оказался тоже чудом – Константин Павлович благоволил к полякам. С полком своим он был в походах 1805, 1806 и 1807 годов. И отличился в сражении при Фридланде, а затем участвовал в русско‑шведской войне 1808 – 1809 годов. Осенью 1807 года красавец улан получает извещение о награждении его первой в жизни медалью за военную кампанию. Как писал сам Фаддей (а теперь уж он точно только Фаддей, о Тадеуше остается все меньше и меньше памяти) Булгарин в своих воспоминаниях, «… в каждом звании, в каждом сословии для человека есть счастливые минуты, которые приходят только однажды и никогда уже не возвращаются. В военном звании, которому я посвятил себя от детства, – три высочайших блаженства: первый офицерский чин, первый орден, заслуженный на поле сражения, и… первая взаимная любовь».
Но герой истории вовсе не думает посвящать себя с детства военному делу и близок к реальному Фаддею Булгарину только «первой взаимной любовью».
«Как я был счастлив, получив за Фридландское сражение Анненскую саблю! Не знаю, чему бы я теперь так обрадовался. Тогда ордена были весьма редки и давались только за отличие. Покровителей у меня не было. Сам государь подписывал все рескрипты…»
Что и говорить, для Фаддея – сына польского мятежника, соратника Костюшко, сосланного русским правительством в Сибирь, – получение ордена Святой Анны третьей степени значило очень много.
Казалось бы, судьба благоволит к милому молодому человеку. Но… В двадцать лет в самый благоприятный момент влюбленный офицер сбегает со службы в маскарад, где его встречает патрон, цесаревич Константин. А далее…. Гауптвахта, гнев начальства и перевод в Кронштадтский гарнизонный полк, а затем в Ямбург. И увольняют Фаддея в конце концов с очень плохим аттестатом.
Солнце поднимается, но всё тише становится в просеке жизни…
КЛЮЧ ВТОРОЙ
Пахнуло холодом и печалью оттенков прожитой молодецкой жизни.
Выйдя в отставку в чине подпоручика, Фаддей отправляется в Великое герцогство Варшавское с наме-рением поступить уже в польскую армию. Поскольку офицерских вакансий там не оказалось, Булгарину посоветовали поступить на французскую службу. Фаддей оказывается во втором полку улан Висленского легиона, состоявшего из поляков, а затем в восьмом полку линей-ных шеволжеров ‑ улан. Со своим полком он воюет в Испании , а в 1812 году попадает в корпус маршала Удино , действовавшего в Литве и в Белоруссии против графа Витгенштейна. И никаких угрызений совести – топаю, "по родному краю иду, родную землю топчу ".
Через много лет Булгарин признавался своему соратнику по журналистскому делу Н.Гречу: «…если б лавочка Наполеоновская не обрушилась , я теперь возделывал бы где‑нибудь виноград на Луаре! Судьба решила иначе, императора французов»note 2.Судьба решила против Булгарина.
Да, и к Великому Корсиканцу Булгарин никакой нена-висти не испытывал. Как пишет в своем очерке о Булга-рине его приятель Н.И. Греч: «Коротким друзьям своим из либералов поверял за тайну, что на переправе Наполеона через Березину при Студянке (деревне, принадлежавшей его матери) он был одним из тех польских улан, которые по рыхлому льду провели лошадь, несшую полузамерзшего императора французов
Может быть, большой сочинитель этот самиый будущий Видок – Булгарин? Да нет. Дело в том, что его слова подтверждаются капитаном гвардейского польского уланского полка Юзефом Залуским, который пишет в своих воспоминаниях: «Первый брод на Березине на наших глазах испытал офицер восьмого полка Лубеньского с помощью нескольких улан; это был прославленный позднее российский литератор Булгарин!»note 3
В 1813 году Булгарин участвовал со своим полком в сражении при Бауцене. Булгарин описал это сражение в о