Милента рассказывала, что именно из-за этих абсолютных различий Мандрогирам с нами было нечего делить. Одни и те же планеты нас не интересовали, а любые конфликты, как правило, ограничивались переговорами по разделу транспортных путей. Но даже там мы не мешали друг другу – умудряясь решать относительным миром.
– Зачем этот недельный фарс? Ведь все подданные знают правду!
– Мандрогиры в силу иной культуры несколько иначе смотрят на вещи. В нестабильных условиях их планет у них сформировался довольно любопытный клановый уклад жизни. Одна семья может насчитывать тысячу особей, и при этом они очень привязаны друг к другу. Поэтому наши специалисты считают: для успешного ведения дел гости должны видеть крепкую императорскую семью, – довольно терпеливо пояснил Ронан. – У Мандрогиров есть то, что нужно нам, а у нас – что необходимо им. И от того, как пройдут переговоры, зависит процветание империи на ближайшую сотню лет.
Я подняла злой взгляд на Ронана и ответила со всей искренностью:
– А мне-то что с ее процветания? Я в ней жить уже не буду.
– Зато будет Милента, – напомнил император о рычагах давления. – Кстати, у нее есть не только сын и дочь, но даже внуки…
Я не сумела сдержать гримасу отвращения.
Мною манипулировали, а я позволяла это делать.
Ведь я не могла сказать Ронану, будто мне плевать на свою няню и неизвестных мне людей. Сам факт противопоставления моего хорошего поведения против чужой жизни – лишал выбора.
– Внуков ты тоже посадил в темницу?
Император покачал головой.
– Ну я же не чудовище, а они всего лишь дети.
Хотелось огрызнуться, сказать, кто именно тут чудовище, но сдержалась.
– Я хочу увидеть Миленту, убедиться, что она и ее дети живы, – твердо сказала я. – А потом вы их отпустите, и только после этого я сделаю необходимое.
Ронан вскинул бровь, казалось, он ожидал другого требования.
– Серьезно? Всего лишь отпустить старуху с детьми?
– Да, – глядя ему в глаза, подтвердила я, и он расхохотался.
Смеялся довольно долго, я же не могла понять, что такого веселого в моей просьбе.
– Знаешь, удивила, – наконец произнес он. – Когда нечто подобное я иногда требовал у твоих предшественниц, все они просили сохранить себе жизнь.
– Видимо, не помогло, – сделала очевидный вывод.
– Именно. Но твоя просьба забавна и ничего не будет мне стоить. Пожалуй, даже выполню.
Он повернул голову к Дизайнеру Смерти, который все это время стоял у окна и, как в прошлый раз, смотрел на солнце. Можно было подумать, что его вообще ничего кроме солнца в этом мире не интересовало. Странный тип.
– Хэдок, ты все слышал?
– Да, мой господин, – бесцветно и не отрывая взгляда от светила, ответил мужчина в черном.
– Тогда после завтрака отведешь императрицу к Миленте и проследишь, чтобы моя жена больше ни с кем, кроме старухи, не общалась. После доставишь ее обратно сюда.
– Хорошо, мой император. Будет исполнено.
Ронан подошел к нему, заставляя Дизайнера отвлечься от созерцания, и произнес гораздо тише, но я все равно расслышала:
– В этом дворце я могу доверять только тебе. Вокруг слишком много врагов, желающих лишить меня даже шанса на получение наследника. Поэтому ты должен помнить, что Эсмиральда, возможно, наш единственный шанс вернуть дар Дизайнера Жизни. А это нужно нам обоим.
– Об этом сложно забыть, мой господин. Благодарю за доверие, – склонив голову перед Ронаном, произнес Дизайнер и, уже поднимая бездонный черный взор на меня, добавил: – С головы императрицы не упадет ни волоска. Обещаю.
Завтрак принесли как всегда вовремя, и пока служанки меня заплетали, я продолжала следить за Хэдоком.
Его присутствие делало воздух в комнате физически осязаемым. Словно сама аура Дизайнера заставляла напрягаться вокруг не только людей, но и предметы.
– Безопасно, – после осмотра еды констатировал мужчина. – Можете приступать. Хотя я бы посоветовал воздержаться и поторопиться к Миленте.
– Если честно, то есть и так не хочется. Аппетита нет.
Мы опять переговаривались через отражение зеркала.
– С другой же стороны, вам необходимо есть. Как мать будущего наследника… – начал он.
– Как мать будущего наследника, – перебила его. – Я удавлюсь, лишь бы не рожать узурпатору ребенка. Найду способ, но инкубатором не стану.