В полицейском участке Кроу отчетливо слышал, как его сопровождающие говорили на безупречном немецком языке. Похоже, что они не планировали пересекать границу и предпочитали остаться в пределах немецкой юрисдикции.
«Значит, мы все еще в Германии, южнее Штутгарта, – рассудил Майкл, добавив про себя: – Учитывая возможные погрешности, мы в одном из небольших немецких городков на границе с французским Страсбургом».
* * *
При выходе из автомобиля на глаза Майкла натянули тугую черную повязку. Сняли ее уже в слабоосвещенном помещении. Минимализм интерьера и надежность мебели явно указывали на то, что оно предназначалось для допросов. В центре комнаты стоял овальный стол, по краям которого напротив друг друга стояли стулья, надежно прикрепленные к полу. Если незыблемые ценности еще существовали, то это место явно намекало на свое особое положение среди них.
Свита сразу исчезла, замкнув пространство железной дверью. Майкл обошел стол и оперся спиной о большое зеркало, висевшее на стене напротив двери. Такие обычно используют для наблюдения из соседней комнаты.
Судя по разворачивающемуся за последние часы спектаклю, дело принимало серьезный оборот. Кроу не торопился что-либо предпринимать. Он предпочитал следовать за ходом событий, а не предвосхищать их. Зная, что ему предстоит провести в комнате несколько часов, Майкл решил поискать способы развлечь себя.
Знакомый с методами психологического давления и последующей разрядки, играми с сознанием в условиях замкнутого пространства и другими подобными забавами, Кроу улегся на стол, вытянул ноги и закинул руки за голову. Он поймал себя на мысли, что именно в такой позе собирался провести ближайшие две недели, правда, совсем в ином месте.
Теперь Кроу развлекал себя старой, давно придуманной ради забавы считалкой, которая с детской простотой описывала события вне стен допросной комнаты. Он закрыл глаза и начал медленно считать, громко произнося слова для тех, кто находился за стеклом. После каждой строки Майкл останавливался и делал значительные паузы, чтобы его слова доходили до слушателей:
«Посмотрел, подумал – десять,
Решил позвать второго – девять,
Пошел за ним, вот уже восемь,
Вернулись оба – семь - с вопросом,
Шесть – решили главного позвать,
Пришел начальник – стало пять,
Проблема решена – вот и четыре,
Три – проход и шаг пошире,
Два на выдох, вдох, настрой».
За дверью раздались шаги и грохот отпирающегося засов. Остаток фразы Майкл договаривал, поднимаясь и слезая со стола:
«На счет один – и дверь открой».
Едва он произнес последнюю строчку, как дверь распахнулась. В комнату вошел мужчина невысокого роста и плотного телосложения, с тонкими черными усиками над полными губами. При взгляде в его глубоко посаженные глаза создавалось впечатление, что он подглядывает за собеседником, даже находясь перед ним. Казалось, мужчина может видеть насквозь. Он жестом пригласил Майкла сесть за стол.
– Мистер Кроу, я полковник Май Кински, – начал он. – Меня проинформировали о вас и ваших способностях. Некоторые считают их весьма незаурядными для нашей сферы деятельности.
– К сожалению, полковник, мне не сообщили о вашем радушном приеме, и в текущей ситуации мне сложно быть откровенным с вами. Я не представляю, где я нахожусь и как это согласуется с указаниями моего руководства, – ответил Кроу.
– Возражение принимается, – сказал полковник и протянул Майклу небольшой запечатанный конверт.
Кроу вскрыл его и заглянул внутрь. На желтом листе был выведен ряд цифр, представляющий собой открытый ключ. В уме Майкл добавил к нему уникальный, известный только ему закрытый ключ. Сложив значения, он получил цифру, с помощью которой уже произвел дальнейшие вычисления.
Кроу озвучил итоговый результат и сказал:
– Ваш ход.
– Два, семь, один, ноль, – медленно произнес полковник.
– Я слушаю вас внимательно. Но прежде я хотел бы узнать, к чему весь этот балаган в самолете? – спросил Майкл, пристально глядя собеседнику в глаза.
– О чем это вы? – полковник произнес это так искренне, что заподозрить его в ином было невозможно.
– Хорошо, доиграем эту игру до конца для тех, кто сзади, – продолжил Кроу, указав большим пальцем на зеркало за спиной полковника. – Зачем обычному пассажиру привлекать к себе внимание и без всякой на то причины пугать бедную бортпроводницу? Может, парень перебрал с выпивкой? Возможно, но не в этом случае. Он очень профессионально удерживал ее за горло. Его выжидательные действия походили на провокацию, позволяющую выявить самых решительных и смелых пассажиров. Обычно их нейтрализуют первыми, чтобы не мешали при дальнейшем захвате заложников. Но, как говорят, один в поле не воин. Реализовать такую схему возможно только при поддержке команды. По меньшей мере, должен появиться еще один участник, желающий спасти девушку. Также в команде всегда есть пассивный наблюдатель. Он до конца операции остается среди пассажиров, не раскрывая себя. Это позволяет оценить обстановку и контролировать заложников во время их длительного удержания. Решимость, с которой мой сосед хотел втянуть меня в операцию по спасению, явно не соответствовала выбранному им образу подкаблучника. Настойчивое желание составить мне компанию еще сильнее убедило меня в том, что он второй сообщник. С третьим участником было еще проще. Как ей оставаться в тени, если она уже «засветилась», разыгрывая роль жены? Эту схему знают только профессионалы. Но они не допускают таких грубых ошибок, как промах с «семейной парой». Все говорило только об одном: никто и не собирался захватывать самолет. Представление разыграли исключительно для меня.
– Вы действительно считаете, что я поверю во всю эту чушь? – сказал полковник, повышая тон.
– Я на это не рассчитываю, – спокойно ответил Кроу. – Хотя часть из того, что я сказал, – правда.
– И с какого же момента? – настаивал офицер, не снижая напора.
– Думаю, с раннего детства, – ответил Майкл, продолжая испытывать терпение визави. – Все намного проще, чем кажется на первый взгляд. После террористических атак одиннадцатого сентября в США немецкое правительство озадачилось вопросом создания Института воздушных маршалов. Теперь попробуйте предположить, кто был у истоков этой идеи и разрабатывал сценарии и обучающие программы для подготовки этих маршалов? У кого до сих пор, несмотря на возраст, проходят стажировку ваши, сэр, маршалы и агенты? – Кроу сделал паузу, давая полковнику возможность самостоятельно найти ответ на заданный вопрос.