То ли от радости видеть ее, то ли от вина шея у него прошла. Но настроение не улучшилось. А тут еще к нему пришли просители, причем такие, что сразу и не откажешь.
– Кавалер, не соблаговолите ли выслушать просьбу достойного человека? – шептал ему на ухо бургомистр.
Волков тут же понял, что просьба окажется обременительна, но разве скажешь «нет» бургомистру?
– Отчего же, конечно, выслушаю, – отвечал кавалер.
Бургомистр сделал кому-то знак и снова заговорил:
– Добрейший господин Фейлинг, важный горожанин, дважды был в консулате, вы его знаете, вот он идет, он будет просить вас о чести.
И действительно, к столу, за которым сидел кавалер, шел дородный и высокий господин, а с ним два молодых человека, явно не из простых. И да, Волков помнил этого господина, он был одним из тех, кто ссужал ему золото. Все трое, встав с другой стороны стола, поклонились кавалеру и бургомистру. Старший, тот, что занимал Волкову денег, заговорил после поклона:
– Славный рыцарь, смею ли я надеяться на высокую честь, что вы окажете моему четвертому и моему пятому сыну и возьмете их в обучение?
В зале стояла тишина, музыка смолкла, разговоры затихли, женщины тянули шеи, пытаясь расслышать слова, а некоторые из мужей так и вовсе вставали с мест и шли поближе к разговору.
Волков даже растерялся немного от такой неожиданной просьбы и ответил слегка удивленно:
– Друг мой, а какому же ремеслу я их обучу? Пекарь или гончар из меня никудышный.
По залу покатился смех, люди стали передавать его слова тем, кто не расслышал.
Господин Фейлинг тоже улыбался, он, как и все вокруг, ответ воспринял как шутку. И продолжал с улыбкой:
– Не пекарскому ремеслу прошу я учить моих сыновей, а искусству, которым вы владеете в совершенстве. Прошу учить их делу воинскому.
– Прямо так и в совершенстве? – поморщился кавалер. Он повнимательнее оглядел молодых людей, что стояли пред ним, и брать в услужение не захотел. – Отчего же вы так думаете? По делу одному обо мне судите. А может, то случай удачный был?
– Так мы про вас все узнали, – заверил его бургомистр. – Мы про ваши дела в Ференбурге вызнали. Вы и там еретиков крепко били, знаменитого рыцаря Ливенбаха убили, шатер его забрали. Будьте уверены, кавалер, господин Фейлинг кому попало своих чад в обучение не доверит.
Волков посмотрел на бургомистра, потом еще раз на молодых господ Фейлингов. Одному лет шестнадцать – стар уже учиться-то. Второму лет четырнадцать. Типичные городские барчуки. Бархат да кружева. Какое им дело воинское?
– Если думаете, что пойдут они к вам пустые и станут обузой, – продолжал господин Фейлинг-отец, поймав его взгляд, – то не думайте так, пойдут они к вам в полном доспехе и при полном оружии, на хороших конях. А при них еще и по два послуживца, тоже конные. Тоже при доспехе и оружии.
Шесть человек да шесть коней? И все на его счет? Нет уж, точно не хотел он брать никаких людей к себе в учение. В бою от этих юных господ, что всю жизнь жили в сытости и достатке, прока, скорее всего, не выйдет, а расходы на них ежедневные обязательны. Все в зале ждали его ответа.
– Живу я бедно, замка у меня нет, – наконец начал он после раздумий, – оруженосцы мои спят в людской, вместе с холопами. Ходят за моими лошадьми вместо конюхов, едят то же, что и холопы: и бобы, и горох, и даже просо. Не будет вам, юные господа, отдельных покоев и изысканных кушаний. И ласки от меня не ждите, люди мои меня добрым не считают, сами мне о том говорили.
– Дозвольте мне сказать, отец, – произнес негромко старший из сыновей.
Отец кивнул ему в ответ.
– Господин рыцарь, – заговорил юноша, – вы в наших краях человек новый и о том не знаете, что род Фейлингов уже три сотни лет служит городу и гербу Маленов. Среди наших предков были известные воины. Я, Эрнст Фейлинг, говорю вам: фамилию Фейлинг не напугают лишения и тяготы, для нас станет честью жить при вас там, где вы укажете.
– Друг мой, – зашептал в левое ухо кавалеру бургомистр, – не отказывайте Фейлингу, он человек влиятельный, да и в самом деле, нашему городу нужны толковые офицеры. Пусть молодежь у вас поживет, пусть среди ваших людей побудет, поучится, вам сие зачтется, зачтется, не сомневайтесь.
В словах бургомистра был смысл, кавалер задумался.
И тут же… Волков даже вздрогнул от неожиданности, когда за спинкой его стула появился брат Семион и зашептал ему настойчиво в ухо правое:
– Берите, берите их, господин. Берите всех, кто попросится. Чем больше у вас соберется знатных людей графства, тем тяжелее будет герцогу вас сгрызть. Поживут у вас до весны, авось прокормите, не пригодятся – так попросите до дома ехать, а если горцы опять сунутся, так шесть всадников лишними не станут. И горожан порадуете, что не брезговали ими.