– Не расстраивайтесь, мой юный друг, – произнес фон Дениц, возвращая Максимилиану оружие, – уверен, что вам еще представится случай проявить себя в бою.
При этих словах он вдруг похлопал юношу по щеке. Вроде и по-отечески, но как-то уж очень… ласково. Максимилиан спрятал оружие в ножны и даже растерялся от прикосновения барона, он уставился на кавалера, думая, что тот ему что-то объяснит. Но взгляд Волкова был невыразителен, он словно не видел, как барон прикоснулся к юноше.
– Ганс, – заговорил барон, обращаясь к кузнецу, – с господина Эшбахта плату за ремонт шлема не брать.
– Как изволите, господин барон, – сразу ответил кузнец.
– В этом нет необходимости, – заявил Волков достаточно твердо.
Ему не нужны были красивые жесты и милости местных сеньоров.
– Позвольте мне хоть как-то поучаствовать, – заговорил барон проникновенно. – Быть хоть самую незначительную малость причастным к вашему славному делу у реки. Тем более что мы с Гансом старые приятели, у нас много общих дел. Мы с ним посчитаемся как нужно. Ганс, я запрещаю тебе брать деньги за ремонт этого прекрасного шлема.
– Не возьму ни пфеннига, – заверил кузнец.
Волкову было неудобно настаивать, теперь его желание заплатить выглядело бы невежливым.
– Я благодарен вам, барон, – поклонился он.
– Нет, это я благодарен вам, кавалер, за то, что вы проучили этих хамов из-за реки, на что никак не отваживался наш герцог. И не только я, все мы натерпелись от них обид. Я очень надеюсь, что вы примете мое приглашение на обед. Я и мои рыцари мечтаем услышать о вчерашнем деле во всех подробностях.
– Именно так, – поддержал сеньора кавалер Редль, – мы стоим и гадаем: чем вам пробили шлем?
– Никогда не отгадаете, господа! – Волков даже засмеялся.
– Так пробить можно было только клевцом, – предположил один из рыцарей. – Дыра совсем маленькая. Били справа, прицельно.
– Не угадали, – смеялся Волков. – Клевец я бы остановил рукой.
– Молот? Топор? Хотя нет, вмятина вышла бы больше, – гадали рыцари.
– Вы не поверите, господа, но это был моргенштерн, – улыбался кавалер.
– Неужели эти хамы еще ими пользуются? – удивился барон.
– Я тоже думал, что они в прошлом, – сказал Волков. – И не будь со мной моего второго оруженосца, так и умер бы, полагая, что это оружие уже ушло в прошлое. Уж очень ловким оказался этот горец.
Все засмеялись, а барон сказал:
– Все, собираемся, Эшбахт, прошу вас быть гостем в моем замке. Обещаю вам хороший обед и отличное вино.
Волков стал серьезен, хоть и изменилось его отношение к барону, хоть и нравились ему его рыцари, но он ответил:
– Господа, барон, не сочтите за невежливость, но я вынужден отказаться, обстоятельства требуют от меня быть все время дома. Да еще я хотел обязательно посетить отшельника на обратном пути.
– Вот как, – сказал барон с заметным разочарованием, – очень жаль.
– А святого человека вы хотите просить о чем-то? – поинтересовался Редль. – Я так всегда прошу его, чтобы молился за мою победу на турнирах.
Рыцари опять засмеялись.
Волков задумался на мгновение, но решил сказать. Эти господа могли оказаться даже полезны.
– Епископ Маленский просил меня о деле, он считает, что здешние места изводит оборотень. И хочу я того оборотня изловить.
– Оборотень? – спросил Редль удивленно. – Мы думали, это волки так расплодились в ваших пустошах, пока там не было хозяина.
– Думаю, что вы ошибаетесь, господа, – ответил Волков серьезно.
– Да ну, не может быть, – отмахнулся барон, ухмыляясь, – заведись у нас тут оборотень, так разогнали бы как раз скуку. Уж мы бы устроили на него хорошую охоту и нашли бы его.
– К сожалению, оборотень где-то рядом, вот господин Брюнхвальд так дважды с ним сталкивался. – Волков указал на Максимилиана.
Все с удивлением смотрели на юношу, и тот опять смутился.
– Вы видели зверя? – все с тем же удивлением спросил Редль.
– Кажется, да, – неуверенно отвечал юноша. – Два раза.
– Два раза? – Редль уже не скрывал улыбки. – Два раза видели вервольфа и все еще живы?
– Да, – опять неуверенно подтвердил Максимилиан.
– Но говорят, что такой зверь необыкновенно свиреп, – заговорил другой рыцарь. – Как же вам удалось уцелеть?
– Ну, в первый раз я залез на дерево, – рассказывал Максимилиан, – а во второй раз его сильно лягнул мой конь.
Тут рыцари и барон принялись откровенно смеяться. Они, кажется, не верили ни единому слову юноши.