Аркас не сразу понял, что видит перед собой. Оказалось, справа от Пути притулился островок асфальта с двумя бензоколонками и забегаловкой. На стоянке коротал бесконечность могучий тягач. Его груз в синем прицепе перевалился через край и безнадежно качался над пустотой. Еще там была утлая легковушка и обуглившийся остов дорого спортивного автомобиля. В его выгоревшем чреве держался за остатки руля скелет с весело ухмыляющимся черепом. Перед забегаловкой бесцельно бродила идея заправщика. Она делала вид, что протирает невидимое стекло. Рядом валялся оборванный шланг, из которого бесконечным потоком хлестал бензин. Его маслянистые ручьи стекали с неровных краев полуострова.
— Зайдем сюда, мне нужно сделать звонок, — предупредил Девел.
— Интересно, здесь можно перекусить?
— Тебе не нужно есть в Многомирье, — Девел тронул себя за лоб, словно сокрушаясь, что не объяснил этого раньше. — И пить тоже. Тебя будет кормить чистая созидательная энергия, наполняющая все.
— Это что-то воде праноедения? — скептически спросил Никас.
— Ну да, — согласился Девел, не принимая шутку. — Оно доступно и в Материи, между прочим, но требуется очень серьезная самоотверженность и концентрация.
Не говоря больше, Девел быстро пошел вперед, звонко щелкая каблуками. Никас никак не мог к этому привыкнуть, но пытался не реагировать. Неопределённо ухмыляясь, он подошел к сгоревшему автомобилю и поглазел на кости гонщика. Протянув руку, Аркас постучал по искорёженному крылу и отшатнулся. Над гробницей лихача вспорхнули маленькие злобные мыслишки.
— Давай-давай, мощщей много! — уязвленно верещала одна. — Позер! — завистливо шипела другая. — Догоняешься ты на своей жужжалке, — желчно предсказывала третья.
Полетала сажа. Френ испуганно вскрикнула. Никас поспешил отойти подальше и, едва не оскользнувшись в бензине, столкнулся с идеей заправщика.
— Полный ба-а-ак… — прогудел тот голосом, дрожащим от сотен интонаций.
Он поднял с земли обрывок шланга с извергающимся пистолетом и направил его на брюки Никаса. Спасаясь, несчастный журналист влетел в двери харчевни и принялся отряхиваться.
Ему помешал оглушительный хлопок.
Никас подскочил и поглядел перед собой. Образ антисоциального сорвиголовы прострелил голову какому-то богатырю с комплекцией стегозавра. Из-за загаженных столиков немедленно повыскакивали темные личности, одетые в винтажные полосатые тройки и камуфляжные защитные костюмы. Вспорхнули черные нарезные дула.
— О, господи, — прошептал Никас, беспомощно истекая бензином.
— Ложись! — крикнул сорвиголова.
— Ох, едрен-макарон…
— Да падай же! — взвизгнула Френ.
Она толкнула его в спину. Аркас повалился вперед, отбив локти.
Началась пальба, плотная как горизонтальный ливень. Метались обломки и щепки. То и дело взревывали белугами ни в чем не повинные сущности, падающие на нечистый кафель. Метался свет электрических ламп. Кто-то пронзительно верещал, с переменным успехом заглушая оружейный грохот. Дробно щелкали водопады гильз. Стремительно таяла мебель. Аркас уползал под столик, который закрывали красные мягкие сидения. Спинки их были выпотрошены.
Никас зарылся лицом в набивку, а потом сгруппировался вокруг ножки столика.
Похоже, я вляпался в какой-то штамп, — подумал Никас отчаянно.
Перед столиком, увлекая за собой визжащий образ официантки, рухнул сорвиголова. Он был одет в безвкусную композицию из черного плаща, под которым была черная же жилетка. За ней следовала майка, туго перетянутая ремнями и перевязями. Никас успел насчитать девять ремней до того как герой повернул к нему лицо. На нем не было ровным счетом ничего кроме ироничной ухмылки и солнцезащитных очков.
— Как дела? — спросил он, между делом доставая из кармана черных штанов пачку сигарет. — Огонька не найдется?
— Ради бога! — воскликнул Никас. — Займись делом!
— Не могу не сделать перерыв на два своих маленьких хобби! — лихой стрелок впился губами в серые губы официантки. Она перестала визжать и томно застонала.
Никас смотрел на это, испытывая странное чувство, взбирающееся по хребту. Ему словно ставили прививку. Прививку от болезни, которая вскоре начнет испытывать его постоянно.
— Так не найдется огонька? — с обаятельной хрипотцой переспросил сорвиголова, оторвавшись от своего первого хобби.
— Нет!
— Ну что ж, придется импровизировать!
Из смятой пачки была добыта единственная целая сигарета. Загрубевшие от курков пальцы подняли ее вверх. Назад она вернулась уже изрядно подпаленной, и слегка надломленной.