— Обратил внимание. Я, как мне кажется, догадываюсь, какой смысл она в это вкладывает.
— В таком случае вы с ней справитесь и без моей помощи. Ну, а теперь вам не помешает освежиться. У нас даже в самом холодном месяце, в июле, когда температура обычно не опускается ниже двадцати градусов тепла, без этого не обойтись. А потом — в ресторан. Если хотите, можем поехать в японский квартал и отведать там экзотические блюда. Что же вы молчите? Приказывайте, я в вашем распоряжении. Свой разговор с Терезой сможете обдумать лежа в постели. Я, например, всегда так поступаю: лежу с закрытыми глазами и вижу все так отчетливо, будто это происходит сию минуту. Тогда я могу лучше оценить происшедшее и предусмотреть возможные последствия. Правда, в таких случаях в голову лезут и всякие посторонние мысли, но при вашем характере, думается мне, вы сможете от них отмахнуться.
— На этот раз, герр Гросс, вы ошибаетесь.
— Если бы только на этот раз! Со Штанглем я был давно знаком, и до его ареста мне в голову не приходило задуматься над его прошлым. О нем нельзя было сказать, что он человек слишком откровенный, но и замкнутым его нельзя было назвать. Ко мне он впервые обратился с просьбой порекомендовать ему хорошего переплетчика. Как многие его соотечественники, живущие в Бразилии, он интересовался мемуарами, историческими записями бывших генералов и дипломатов третьего рейха. Такого рода литературу здесь можно приобрести почти в каждой книжной лавке. Удивило меня лишь одно обстоятельство: переплеты для своих книг он заказывал дорогие — с серебряными застежками, с золотым тиснением — и щедро платил за работу. Тут я понял, что этими книгами он дорожит настолько, что хочет сохранить их для потомков. После смерти Штангля Тереза стала еще более словоохотливой, но рассказала она о нем и о Вагнере очень немногое из того, что нам хотелось бы узнать.
Под аркой крытой галереи они прошли из одного двора в другой. Двадцатидолларовый номер, который Берек снял в гостинице, выходил окнами во двор. Им принесли свежее пенистое пиво. Есть не хотелось. Они с удовольствием просидели бы допоздна, но Береку нужно было отдохнуть.
Говорят: скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается, но на этот раз все произошло на удивление быстро. Все, о чем говорила Тереза, начало сбываться. Вагнера посадили во вторник, тридцатого мая, а три дня спустя, в пятницу, его перевели в столицу, в Бразилиа. Тереза в сопровождении своего адвоката, Флаэно Дронке, прибыла туда несколькими часами раньше и остановилась в доме, который она сняла на длительный срок. На рассвете она позвонила Шлезингеру.
Фрау Тереза? Из Бразилиа? — он был удивлен. Как это ей удалось так быстро туда добраться? Она попросила Берека как можно скорее прибыть в столицу. Следствие и сбор материалов против обвиняемого будут, надо думать, еще долго длиться, но до встречи с экспертами остались не дни, а считанные часы.
Берек быстро оделся, сложил вещи и направился к выходу. Вполне возможно, что звонок Терезы ему на руку. Есть смысл в том, чтобы он был там, где назревают события.
Глава пятнадцатая
ДОПРОС
ЭКСПЕРТЫ
Два эксперта, которым разрешили встретиться и поговорить с Вагнером, появились у входа в тюрьму точно в назначенное время. Третий пропуск, выданный на имя Шлезингера, надо полагать, их вовсе не обрадовал. Берек заметил, что они посмотрели в его сторону с недоумением. Один из них, примерно того же возраста, что и Вагнер, стал разглядывать Берека так пристально, что даже прищурился, и его лицо покрылось густой сетью морщин. Его растерянность длилась недолго, он тут же расплылся в улыбке, подал Береку руку и представился:
— Юджин Фушер.
Улыбка его была неискренней.
Берек вскоре понял, что перед ним тот же Фушер, который тридцать лет назад на допросе обергазмейстера из Собибора Эриха Бауэра представлял комиссию по делам военных преступников при главном штабе американских войск в Германии. О благосклонном отношении этого эксперта к гитлеровскому палачу в свое время Береку рассказал Станислав Кневский. А до этого, не без содействия Фушера, избежали заслуженной кары Штангль и Вагнер. Тогда американцам не удалось прибрать к рукам все, что было награблено в лагерях, и теперь Фушер скорее всего уже частный сыщик и эксперт. Сюда он явился как давний кредитор, чтобы вырвать упущенный тогда «долг» и отхватить от него свой жирный кусок. Как же поведет себя Фушер сегодня, с чего он начнет?