Это, должно быть, были вопросы его доброжелателей, ради которых Тереза добивалась, чтобы состоялась пресс-конференция, а он, Вагнер, уже было отчаялся, полагая, что никто их не задаст. Теперь он не должен мешкать и отвечать будет так, как ему рекомендовал адвокат и требовала от него Тереза.
— Я их не считал.
— А если мы вас попросим назвать хотя бы кого-либо из них?
— Это исключено.
— Жаль. Нам вы, конечно, можете не отвечать, но на суде вы станете податливее и ответите по существу.
Вагнер вновь непререкаемым тоном заявил:
— Это исключено! — И после небольшой паузы добавил. — Я — гражданин Бразилии, и, если меня вздумали судить, это должно происходить в моей стране — в Бразилии. Я также ничего не буду иметь против, если меня выдадут Федеративной Республике Германии.
Задавали еще и другие вопросы, на которые Вагнер отвечал — то охотно, то увиливая от прямого ответа, но интерес к ним у Берека уже пропал. «Да, — подумал он, — затеянный Терезой спектакль удачным не назовешь. Инсценировка могла бы быть более убедительной».
Почему арестованный в Бразилии эсэсовец Вагнер попытался покончить с собой?
…Наконец Густава Франца Вагнера перевели в столичную тюрьму — в Бразилиа. Отвели ему там отдельную камеру, разрешили пользоваться телевизором, просматривать газеты, предоставили другие удобства, каких не имеют остальные арестанты в этой далеко не демократичной стране. Ему разрешили провести пресс-конференцию. У представителей печати создалось впечатление, что держится он излишне самоуверенно, о своем будущем нисколько не тревожится, ведет себя нагло и заносчиво.
Чем же объяснить, что менее чем через неделю он попытался покончить с собой?
Вагнеру теперь шестьдесят семь лет. Это человек гигантского роста, светловолосый, с холодными голубыми глазами. В Бразилию он прибыл в 1950 году. В пригороде Сан-Паулу у него собственная ферма. Одно время он был механиком, потом занялся разведением кроликов и кур. Понемногу научился понимать и даже кое-как изъясняться по-португальски.
Вагнер, вероятно, мог бы спокойно жить и дальше, если бы не его многолетняя любовь к вдове своего старого верного друга — мадам Терезе Штангль. По решению Международного трибунала в Нюрнберге Франц Штангль — начальник лагерей смерти Треблинки и Собибора — был приговорен к смертной казни. В Треблинке погибло 700 тысяч человек, в Собиборе — 250 тысяч. В обоих лагерях вспыхнули восстания, после чего эти фабрики смерти прекратили свое существование.
Выступая на пресс-конференции, Вагнер не отрицал, что он был эсэсовцем. Собибор, считает он, был не адом, а раем для рабочих. Умерщвляли в нем только больных, так как в Германии лазареты были переполнены.
На пресс-конференции Вагнер заявил: «Я надеюсь, что меня выдадут Федеративной Республике Германии. Во время войны я честно служил Германии, и это должно быть принято во внимание. Там у меня имеются верные друзья. Будет справедливо, если правительство ФРГ поддержит меня».
Могут спросить: что это — наигранный цинизм? Не думаю, что это так. Вагнер — один из самых страшных мучителей, какие только встречались в лагерях смерти, но дураком его считать нельзя. С тех пор как третий рейх рухнул, у него было достаточно времени, чтобы все обдумать, но до самого своего ареста он принадлежал к подпольной организации эсэсовцев. Что происходит в Федеративной Республике Германии — он хорошо знает. Он также знает, что ордера на его арест, выданного Западной Германией в 1967 году, ему нечего опасаться. Ему известно также, что из 85 тысяч военных преступников, проживающих в ФРГ, только 7 тысяч были осуждены и получили минимальные наказания, и даже эти мизерные сроки были со временем сокращены.
Через несколько дней после того, как состоялась пресс-конференция, Вагнер попытался покончить жизнь самоубийством.
На этом репортаж Пьера Дюрана кончается. Остается только добавить: убивая других, у Вагнера ни разу не дрогнула рука; покончить же с собой — духу не хватило.
Глава шестнадцатая
КАК ЗАВЕЩАНИЕ ПОГИБШИХ
В САМУЮ ТОЧКУ…
— Да, заключенный Густав Вагнер пытался покончить с собой. Каблуком он раздробил стекла своих очков и проглотил несколько мелких осколков. Произошло это в десять часов утра.