— Еще бы! Вы даже не представляете себе, как это важно. Я вам все после разъясню, а теперь прошу вас, идите не спеша вперед, изредка останавливайтесь, но не оглядывайтесь до тех пор, пока я вас не нагоню.
Гросс заметил, что за ними следом идут двое. Его уже предупреждали, что это люди Вилкельмана. Владелец отеля «Тиль» в Итатиае Альфред Вилкельман не просто симпатизирует бразильским неонацистам, но является одним из вожаков этой волчьей стаи. Не исключено, что какое-то подозрение пало на Гросса и до приезда Берека, но что встреча доктора Шлезингера с Вагнером в тюрьме, а они об этом определенно знают, усилила подозрения — бесспорно.
В таком большом городе, как Сан-Паулу, улизнуть от соглядатаев в уличной толпе еще можно, но здесь, в Бразилиа, это сделать трудно. Гросс тут же решил, что Береку безопаснее вылететь не отсюда, а из Рио, и билет лучше брать до Рима, а не до Амстердама. Зайдут ли они к Терезе вместе или порознь — теперь уже не имеет значения. Все, что связано с безопасностью Шлезингера, он еще дополнительно продумает. Им же самим, как стало известно, заинтересовался двойник Вагнера. Собственно говоря, двойником его можно считать лишь условно: некоторое сходство между ними есть, но оно не так велико, как это показалось Вагнеру. Надо полагать, что к фотографии, опубликованной в газете «Жорнал ду Бразил», приложил руку ретушер и постарался сделать их более похожими друг на друга, а затем фото уже перепечатали сотни других газет в разных странах мира. В Бразилию «двойник», Зигфрид Якель, прибыл из Парагвая. Там он был замешан в аферах с наркотиками. Полковником в гитлеровской армии он не был, но к концу войны, неизвестно за какие заслуги, его наградили «железным крестом».
Если спросить у Гросса, откуда ему известны эти подробности, он мог бы ответить: «Если бы я рассчитывал только на самого себя, меня бы давно уже не было на свете». Нашелся молодой человек, который согласился предпринять поездку по соседним с Бразилией странам и там кое-что разузнал о тех, кому место на скамье подсудимых. К сожалению, не всегда есть возможность прибегнуть к помощи таких молодых людей. Для этого нужны деньги, но те, у кого они водятся, на такие дела и крузейро не дадут.
Догнав Шлезингера, Гросс рассказал ему о своих подозрениях и предложил изменить маршрут его возвращения домой.
— Здесь я за вас в ответе, и вам следовало бы прислушаться к моим советам. Сумма, которой Тереза собирается рассчитаться с вами, мне известна, теперь же, если вы ей поможете избавиться от Шлока, она должна была бы повысить гонорар. Как ни странно, но на этот раз наши и ее интересы совпали, и пусть Тереза думает, что вы, человек добрый и отзывчивый, решили ей помочь. Шлок и нам мешает. Лучше, если он уедет до возвращения Фушера. Свидетельству Демьянюка, если Фушер его сюда привезет, без показаний Шлока грош цена. К журналу учета драгоценностей он доступа не имел, и никто не поверит, чтобы этому наемнику доверяли подобные тайны. От денег, которые предложит вам Тереза, вы не должны отказываться. Пусть хоть частица награбленного Штанглем и Вагнером состояния пойдет на разоблачение скрывающихся убийц.
Бернард, я вижу, вам не хочется брать в руки эти деньги. Тогда придется это сделать мне самому, и угрызений совести я испытывать не буду: мы знаем, с кем имеем дело. В связи с этим я расскажу вам одну историю.
Много лет назад, когда я еще жил в Европе, меня познакомили с интересным человеком. Во время войны он на оккупированной территории редактировал подпольную газету. Двух его предшественников расстреляли. Не избежал беды и он: немцы его арестовали, но о причастности к изданию газеты не знали, а как бывшего солдата вражеской армии заключили в лагерь для военнопленных, и он выжил. После войны он отказался брать денежную компенсацию, которую западногерманские власти выплачивали пострадавшим от фашизма. Как и многие другие, он заявил: «Кровью не торгуют!» Это так. Для себя лично и я бы этих денег не взял, но для борьбы с фашизмом… Будь с нами наш общий друг Вондел, он сказал бы вам то же, что и я. Теперь я могу вас выслушать. Немного времени у нас еще осталось.
— Леон, мне кажется, вам опасно оставаться в Бразилии.
— Видите ли, человеку нездешнему, мало знакомому с Латинской Америкой, трудно представить себе, как пристально все эти многочисленные военные преступники следят здесь за делом Вагнера. Они нажимают на все педали, чтобы вызволить его, ищут и находят лазейки. Делается это, как вы понимаете, не только из стремления помочь своему партайгеноссе. Если это им удастся, Бразилия, и особенно мой город Сан-Паулу, еще в большей мере станут фашистским гнездом. Как же я должен поступить? Думаю, что не только Варшаве, но и Бонну, где колесо правосудия едва вертится и к нацистам проявляют чрезмерное мягкосердечие, Вагнера не выдадут. Если даже министерство юстиции примет такое решение, бразильский парламент его отменит. К сожалению, это так, и когда-нибудь вы вспомните мои слова.