Мои шестеренки начинает заедать. Впервые за многие годы мне приходится думать о том, что я делаю. Автоматические навыки письма. Надо было поторопиться в самом начале.
Неважно. Теперь слишком поздно что-либо изменить.
Мы, конечно, все это проделали: дистиллировали эссенцию воды, доставили ее на Гуландио, построили примитивный подъемник — гибрид лебедки с фуникулером — на склоне вулкана и вылили более двадцати тысяч двадцатилитровых канистр лаплатской воды — вариант Успокоительного — в мрачное парящее жерло кратера. Все это мы успели за восемь месяцев. Мы израсходовали не шестьсот тысяч долларов и не полтора миллиона; это обошлось более чем в четыре миллиона, что все равно составляет одну шестнадцатую процента расходов на оборону США в том году. Хотите знать, как их собирали? Я бы сказал, кабы успел, так черепушка ломит, звиняйте. В основном деньги собирал я, если вам это интересно. Где хитро, где поллитрой. Правду говоря, сам не знаю, как мне сумелось. Но мы это сделали, и мир как-то устоял и вулкан… как его там звали я забыл а проверять прежних страниц некода — рванул в паложеное.
Подождите…
Есть. Немного лучше. Дигиталин. Был у Бобби. Сердце мечется, как бешеное, но можно думать.
Вулкан — мы его называли Гора Милости — рванул точно в предсказанное доком Роджерсом время. Все взлетело высоко-высоко, и на какое-то время все забыли про любые дела и уставились в небо. И чепуха, сказала Скалка!
Все случилось очень быстро — крекс-фекс-пекс, съел кекс, имел секс — и все здоровы. Так вот.
Подожди…
Господи, пожалуйста, дай закончить это.
Я хочу сказать, что все успокоились. Все стали немного думать. Повели себя как осы в боббином гнезде что он мне показал не сильно жалят. Три года прошли как бабье лето. Люди собирались вместе как в песни старово Янгблада который пел давайте молиться все вмести как хотели хиппи знаете как мир и любое и…
Подо…
Большой взрыв. Будто сердце выскакивает через уши. Но я соберусь с силами, соберусь.
Словно бабье лето, вот что я хочу сказать, как три года бабьего лета. Бобби продолжал свои исследования. Ла-Плата. Социологический фон и все такое. Помните тамошнего шерифа? Старого пузатого республиканца, что похож на Родни Янгблада? А Бобби говорил, что у него первые симптомы болезни Родни?
Не он один; оказалось, что в той части Техаса полно таких, как он. С болезнью Альхена, панятно? Три года мы с Боби сидели там. Сочиняли новую программу. Рисовали новые… крушшки. Я понял что будет и вирнулся сюда. Бобби и его два памошники остовались там. Один застрилилси сказал Боби кодда паявился тут.
Падажди ишо свод…
Ладно. Последняя попытка. Сердце так калотется, что еле дышшу. Новый график, последний график, читался только, когда его накладывали на график миротряссния. Гравик миротресения показывал, что ось насилия сходет нанет када преблежаися к Ла-Плате в центри; гравик болезни Альцхеймера паказывал чем ближе к Ла-Плати тем выше уравень преждивреминава маразма. Там люди очен рано очен глупели.
Следующий три года мы с Бобо очен биреглис, пили толко миниралную воду и носили длиные бруки… так войны нет и када все паглупели мы тоже и я вирнулси суда патамучта он мой брат я не помню как ево зват
Бобби…
Бобби когда мы сегодня пришли сюда плакал и я сказал Бобби я люблю тебя Бобби сказал извени Бубу извени я сделал во фсем мире полно дурней и идеотов а я сказал луччи курвей и патреотов а он плакал и я плакал Бобби я люблю тебя а он сказал сделай мне укол касмическай воды и я скозал да и он сказал давай сичас жи и я сказал да думаю я сделал эта но точно ни помню вижжу слова но не панимаю что они значат…
У меня есть Бобби его зовут брат и я думаю я напесал и ето будет книга пасвящена Боби пакойся в мири мельон лет пращай брат, я кончаю пращай боби я тибя люблю ты ни винават я тибя люблю
пращаю… тибя люблю грешнек (за весь мир)
Бубу Форной