– Где это было?
– У Велячицы. Диверсанты в нашей форме. Убили наших водителей, младшего политрука Геслера и около двадцати гражданских лиц.
– И что?
– Диверсионная группа уничтожена. 14-ть диверсантов. Трупы и оружие сданы в третий отдел дивизии.
– Это все хорошо, но к делу не относится. – сказал маршал и подошел к столу. – Взгляните, майор. Ваши предложения?
– Сколько времени у нас есть, чтобы подготовить оборону.
– Примерно двое суток.
– Тогда… Разрешите? – я взял чистый листок бумаги и изобразил «звезду»: опорный пункт ПТО, который применялся под Курском. – Это – опорный пункт ПТО. От двенадцати до 18 орудий. Это – заманивающие орудия, а это группы «наглого» минирования. Если привязать к карте, то это… – я пометил места, где требуется разместить то или иное сооружение, орудие или группу саперов.
– Вот так. Двое суток должно хватить, если привлечь к этим работам все имеющиеся силы.
Маршал смотрел, как я уродовал его стройный и красивый план на карте. Смотрел он долго, пока я рисовал сектора обстрела и дистанции.
– А это?
– Проходы, которые в бою немцам покажутся единственным способом выполнить задачу. Но это – огневые мешки. И укрытия для орудий должны быть отрыты вот по такой схеме, чтобы давать 360 градусов секторы для каждого из них. Подходы к этой «звезде» должны быть заминированы.
– Карту чиркать ты умеешь! Что скажете, товарищи генералы?
– Не по уста…
– Заткнись, по делу говорить!
– Когда атаковать? – спросил кучерявый генерал-майор.
– Ночью или в условиях плохой видимости и нелетной погоды.
– Мои ночью стреляли. Артиллерия должна помочь и подсветить.
Спор между генералами затих. Все смотрели на карту.
– Ну, что! Тебе и карты в руки, майор. Обосрешься, я тебе это припомню. – Я улыбнулся, другого от него я и не ожидал.
– Инженеров надо дернуть.
– Поняли мы, поняли. Давай в самолет, и туда! – ответив «Есть», я вышел, хотя задача была поставлена настолько «общё», что говорить о постановке вообще не имело никакого смысла. Второй момент: где тот самый «самолет», на котором требовалось куда-то вылететь? На помощь пришел вышедший из штаба незнакомый подполковник.
– Товарищ майор, вас генерал Курочкин просил далеко не отходить, но глаза не мозолить перед штабом. Уедет комфронта, и возвращайтесь.
У нас все и всегда решается кулуарно, главное, чтобы начальство не знало и не смогло помешать! Еще когда маршал объявил о своем щедром «подарке», мне стало понятно, что на должность комбата мне не вернуться. До Финской войны во всех корпусах должна была существовать противотанковая артиллерийско-пулеметная бригада численностью: 6199 человек, 17 танков Т-26, 19 бронемашин, пушек: 45-мм противотанковых – 30, 76-мм Ф-22 – 42, 37-мм автоматических зенитных – 12, 76-мм или 85-мм зенитных – 36. Решение было здравое и проработанное. Наличие внутри бригады танков поддержки пехоты серьезно усиливало самооборону артиллерии, но неумелое использование таких соединений в ходе финской войны, привело к тому, что их расформировали. Оставив сплошные огрызки. Корпусов в 20-й армии было от трех до шести, из них два механизированных. Армии была придана и смешанная 23-я авиадивизия, три истребительных и 4 бомбардировочных полка. Кабы в каждом корпусе, согласно штатам, находилась бы такая бригада в 156 орудий… Эх, мечты-мечты! Тот же самый маршал Тимошенко все и посокращал. Вот и сейчас, ошарашив всех присутствующих в штабе генералов, через десять минут он вышел на свет божий, поправил фуражечку, и, даже не вспомнив обо мне, рванул в сторону Орши. Главой совещания стал генерал Курочкин, да оно и верно. К тому же, именно он «отменил» приказ на контрудар силами двух мехкорпусов 20-й армии в направлении Бешенковичей. Вернее сказать, изменил планы командующего, приказ ликвидировать прорыв у Бабцов никто не отменял.
– Николай Васильевич, докладывайте обстановку, и выкладывайте ваши соображения, как нам удержать то, что имеем в новых условиях. – сказал командующий начштаба генералу Корнееву.
– Согласно нашим данным, 19-я армия генерала Конева не успевает развернуться на позициях перед Витебском. Противник, как и в июне, при прорыве оборонительных рубежей 22-й армии, стремительно наступает в направлении Витебска. Поступивший приказ комфронта вызван именно нехваткой времени для развертывания. Понимая, что удар в направлении Бешенковичей вызовет потерю двух механизированных корпусов, предлагаю следующее: усилить 1-ю Пролетарскую еще одним танковым полком из состава 57-й танковой дивизии, наличие двух танковых полков автоматически превращает 1-ю мотострелковую в 1-ю танковую дивизию. 175-й мотострелковый полк в течение текущих суток передает свои позиции частям и соединениям 73-й стрелковой дивизии полковника Акимова. Из резерва армии для ускоренной переброски войск выделяется дополнительно 650 автомобилей для перевозки личного состава и имущества 73-й дивизии. 540 автомобилей поступают на вооружение 1-й танковой, для возмещения убыли в них в ее составе. Седьмому мехкорпусу немедленно приступить к подготовке к маршу в район города Витебск. Как определено командующим фронтом, ответственность за организацию противотанковой обороны этого направления возложено на майора Голованова. В этом пакете, майор, документы, подтверждающие ваши полномочия на этом участке фронта. Пятый мехкорпус сосредотачивается в Новолукольмских лесах, в готовности действовать в двух направлениях. Основная роль в проведении операции отводится 1-й танковой дивизии генерала Крейзера. Ваша задача: скрытно, используя Березинские леса, выдвинуться в район города Лепель, и отрезать части 7-й и 17-й танковых дивизий противника от поставок топлива, боеприпасов и пополнений, не позднее шести часов 9-го июля.