После того как король Владислав даровал князю полное прощение за его проступки, они отправились в Вильно, где король, отстранив Яська из Олесницы от литовского староства, передал управление Литвой князю Витовту. При этом король не только возвратил князю наследственный удел[88] и отобранные земли, но и подчинил его власти все замки Литвы и Руси с правом полного распоряжения упомянутыми землями. Князь Витовт обязался клятвенно и подлежащей оглашению грамотой владеть упомянутыми землями от имени короля и королевства Польского, храня верность, и никогда не покидать королей и королевство Польское ни в счастливых, ни в несчастных обстоятельствах.[89]
Ибо Владислав, король польский, по прежнему и давнему товариществу с князем Витовтом в юности знал, что князь Витовт был мужем большого и гибкого ума и что не найти иного, более способного править Литвой и восстановить ее разрушения и опустошения, причиненные прошлыми войнами; вследствие этого он и поставил Витовта правителем Литовской земли, минуя четырех оставшихся еще у него братьев, а именно: Скиргайлу, Корибута, Любарта[90] и Свидригайлу.
И король Владислав не обманулся в своих надеждах. Ибо в скором времени заботой и стараниями князя Витовта наступило приметное восстановление Литвы, и оно пошло бы еще более плодотворно, если бы Болеслав-Свидригайло, брат короля, видя, что ему предпочли Витовта, из злобной зависти не перебежал к крестоносцам. С помощью последних он, возобновив войну, стал нападать на Литву [...]
ПРУССАКИ СОВЕРШАЮТ ДВА ПОХОДА НА ЛИТВУ И ЗАХВАТЫВАЮТ НЕСКОЛЬКО ЗАМКОВ.
Раздраженные отпадением князя Витовта и сожжением трех замков, крестоносцы с великим множеством иноземных и собственных рыцарей, под предводительством маршала Энгельгарда Раве,[91] прибывают в замок святого Иоанна. Отсюда после данного в честь иноземных рыцарей пира они отправляются к литовскому замку Сураж и в завязавшейся схватке с литовцами, которые спустились из замка, чтобы сразиться с ними, многих убивают и занимают сдавшийся замок. При этом легко могло случиться, что в плен был бы захвачен и Генрик, князь мазовецкий, зять Витовта, если бы он не позаботился заблаговременно о бегстве.
Зимой крестоносцы производят еще другой набег[92] при участии множества иноземных рыцарей, под предводительством Вернера Тетингера, захватывают два занятых литовцами замка, именно Бартен и Страмель, и, убив некоторых из жителей, уводят в Пруссию три тысячи пленников обоего пола.
ГОД ГОСПОДЕНЬ 1393
ВВИДУ ВОЗНИКШИХ РАЗДОРОВ МЕЖДУ ДВОЮРОДНЫМИ БРАТЬЯМИ (ПО ОТЦУ), КНЯЗЬЯМИ ВИТОВТОМ И СКИРГАЙЛОЙ, КОРОЛЬ ВЛАДИСЛАВ С КОРОЛЕВОЙ ЯДВИГОЙ, ОТПРАВИВШИСЬ В ЛИТВУ, УЛАЖИВАЮТ НЕСОГЛАСИЕ, УСТУПИВ СКИРГАЙЛЕ КИЕВСКОЕ КНЯЖЕСТВО.
Вдобавок к врагу-изгою, Болеславу-Свидригайле, убежавшему (из Литвы), у Александра, иначе Витовта, князя литовского, оказался еще и второй, домашний враг, тем более опасный, что отличался умом, храбростью и красноречием, а именно князь Скиргайло, другой брат короля Владислава. Скиргайло с неудовольствием и враждою переносил то, что правление и распоряжение литовскими и русскими землями вверено Витовту, а его обошли, и тайно подстрекал расположенных к нему рыцарей к ссорам и дерзким пререканиям с Витовтом; и ссоры эти уже дошли до того, что можно было ожидать открытого мятежа.
Узнав о такой беде, король польский Владислав вместе с королевой Ядвигой спешным путем прибыл в Литву. В их присутствии на шестой день после праздника святого Михаила (4/X) после споров, в которых оба враждовавших князя выступали с разными речами и жалобами (причем оказалось, что дело князя Скиргайлы и его жалобы на Александра Витовта мало справедливы), проклятая их тяжба, которая отразилась бы гибельно на других, если ее быстро не подавить, была устранена стараниями короля и королевы; упомянутые князья, рассеяв облако взаимного неудовольствия, соединились узами братской любви и согласия.
Чтобы вполне смягчить великий гнев и обиду князя Скиргайлы, король польский Владислав, в добавление к Киевскому княжеству, дает ему в управление еще Кременец, Стародуб и Старые Троки, под условием во всем повиноваться князю Александру-Витовту. И было решено с одобрения обеих сторон, что если возникнут между ними новые столкновения, соперничество и вражда, то они прибегнут для разрешения могущих возникнуть споров к польской королеве Ядвиге, которую они оба избрали себе третейским судьей; это решение и было скреплено открытыми грамотами [...]
90
Включенный Длугошем в число братьев Владислава-Ягайлы Любарт, князь владимирский, на самом деле был его дядей, младшим сыном Гедимина. При крещении принял имя Дмитрий. Ум. около 1384 г. Вместо же Любарта здесь должен был быть упомянут Лингвен-Семен, «служилый князь», т. е. начальник военных сил, «опекалник» (как называет его летопись) Великого Новгорода, неоднократно возглавлявший оборону его от шведских и немецких интервентов. Позднее — князь мстиславльский.
92
У Длугоша «faciunt et aliam Reszam», т. е. «совершают и вторую рейзу». Рейзами поляки и литовцы называли наезды крестоносцев (от нем. Reise).