— Как охранник?! Зачем?! — воскликнул я, не поверив своим ушам.
— Затем! Он оставил его в машине, а сам пошел ко мне. Этого я предусмотреть не могла, — фыркнула она, Одеваясь по ходу разговора.
— Он наверняка вооружён, дура! Надо было с ходу предупредить нас. Теперь всё пойдёт наперекосяк! Ты специально промолчала, специально!
Я схватил её за плечи, стал тормошить, понимая, что дело принимает серьезный и нежелательный для нас оборот.
— Не ори! Уже поздно ломать руки и выть. Он дремлет в машине и ничего не ожидает, — прошипела она. — Я могу выйти и пригласить его сюда. Скажу, шеф зовет на пару минут. Телефона у Бориса нет.
— Да?..
— Да.
— Ладно. Стой здесь и не выходи из комнаты, я сейчас. Оставив Свету, я бросился к Гадо.
— Всё нормально. Толковый парень попался, — усмехнулся тот, когда я вошел. — Денег не жалко, просит только о сохранении жизни. Нет проблем.
Он снова залепил рот «клиенту» лентой, добавив к ней еще несколько кусков поперек.
— Сейчас свяжем тебя потуже и вперёд, за орденами! Помоги-ка мне, Ва-ся, — попросил он меня и принялся за дело. Когда мы закрепили «клиента» как следует и проверили путы на прочность, я вывел Гадо в коридор и рассказал ему об охраннике. Его реакция была такой спокойной, как будто он «торчал» под опиумом где-то в горном ауле.
— Да хер с ним, Кот! Не велика беда. Не пойдет он, выйдем мы. Силенок хватит и на охранника! — потряс он тэтэшником и достал нож. — Подстрахуешь, если вдруг не «угадаю». Пошли за ним девку…
Света без особого труда «вытащила» охранника из машины и, входя в квартиру первой, прикрыла распахнутой дверью Гадо. Он стоял за ней и ждал, пока спина парня не окажется прямо перед ним. Я в это время находился в ванной, совсем рядом. Охранник в самом деле оказался настоящим атлетом, но Гадо все же свалил его на пол двумя ударами сзади.
После второго удара Гадо охранник замычал и рухнул наземь, как жирная туша. Я подошел к нему, оценил его крепкий бритый затылок и плечи, легонько пнул ногой. Охранник не пошевелился.
— Всё в порядке, не проверяй, — усмехнулся Гадо. — От такого «грева» свалится даже бык! Может и окочуриться, змей. Охрана не арбузная мастерская!
Он стал быстро обыскивать парня, потом мы связали и его.
— Теперь у нас два ствола, Кот, — произнес Гадо, передавая мне пистолет охранника. — Проверь обойму и присмотрись, я таких не видел, — добавил он, глядя на «ствол».
— Я тоже не оружейник, — кивнул я ему, осматривая никелированную увесистую «игрушку» со всех сторон. — Кажется, итальянский…
Стрелки на часах Светы подходили к часу ночи. Мы управились сравнительно быстро и без шума. Пока все шло на удивление гладко. В бумажнике «клиента» оказалось около трехсот долларов, их взяла Света. Для откупного, если нас, не дай бог, остановят по дороге.
Ещё раз внимательно осмотрев «клиента» и охранника и убедившись, что они связаны крепко, мы тихо вышли из дома.
Машина стояла в пяти метрах от подъезда, рядом с большим деревом. Окна дома были темными, люди спали и видели сны.
Обшарив салон тачки, Света аккуратно открыла багажник, и мы помогли Гадо «упаковаться». Машина была довольно просторной и вместительной, какая-то хренова иномарка, в моделях коих я ни черта не смыслил.
Я примостился сзади, на полу между сиденьями, и она прикрыла меня прихваченным из квартиры темным покрывалом.
— Ну как? — спросил я у неё, когда улегся как следует.
— Неважно. Надо что-то накинуть ещё. Я сейчас! — Света мигом выскочила из машины и нырнула в подъезд. — Теперь вполне, — довольно хмыкнула она, положив на мои ноги картонную коробку и бросив на зад неё сиденье нечто вроде ковра, который накрывал меня дополнительно и доходил до сиденья водителя.
— Трогаемся, милый!
Она завела машину и лихо выехала со двора.
— Я поеду в объезд… Таджика, правда, немного потрясёт, зато спокойнее, — сказала она, поддавая газку. — На этой дороге легавых не бывает, я ездила здесь не раз.
— У тебя что, есть права? — поинтересовался я, чувствуя, как уверенно она ведёт тачку.
— Да. У отца был «Москвич». Мечтала купить «Жигули», но не получилось. В столб не врежусь, не переживай. А встречных почти нет, они все на трассе, — пояснила Света и включила музыку.
Мы неслись сквозь ночь под песни Элтона Джона, и я снова вспомнил лагерь и зарешеченных в нем бродяг.
Что они делают и о чем говорят сейчас? Ночная жизнь всякой зоны совсем не похожа на дневную. Ночь сковывает и одновременно освобождает зека… Ночью не спят только картежники и неработающая публика, все те, кто и в зоне живет по своим собственным законам, не кланяясь ментам, не зарабатывая себе досрочное освобождение. Остальные, включая активистов и должников, спят. Одни устали от непосильного труда и дум, другие, опасаясь ножа и топора, не высовываются из барака, надеясь дожить до утра.