— Не гони ерша, Пепел! Ты недооцениваешь ментов, — заметил с ходу Гадо. — Тревога будет поднята сразу, а дороги перекроют после того, как о вышкаре доложат комбату. Он мигом звякнет в город, и там зашевелятся вовсю. Но в любом случае мы успеем раньше их, — заверил таджик. — Я все хорошенько разузнал… Эти псы привыкли рыскать здесь, они совсем не готовы к организованным побегам. Шофер знает местность как свои пять пальцев, он поедет обходным путём.
Отступать было поздно, я понимал это и сам, и мне не оставалось ничего другого, как согласиться с их доводами.
Выпив ещё по пятьдесят грамм, быть может, последний раз в жизни, мы приступили к делу.
Здание, о котором говорил мне Гадо, найти было нетрудно. Белый кирпич отчетливо выделялся на фоне ночи и серых деревянных построек двенадцатой зоны. Метрах в восьмидесяти от него работали люди. Я видел, как они скидывали бревна с ленты транспортера и катили их по освещенной эстакаде прямо к пиле.
Пила гудела и пела, когда попадалось слишком крупное бревно, но это пение длилось недолго. Осмотревшись и убедившись как следует, что в здании и вокруг него никого нет, я тут же нашел коробку с рубильником и выжал его до упора. Большая, заляпанная застывшим раствором бетономешалка находилась в шести-семи метрах от него. Я подошел к ней, дождался, пока пила в очередной раз взвоет, как сумасшедшая, и нажал на кнопку. Раздалось урчание мотора, а затем набирающий мощь грохот, исходящий от барабана. Стоп.
«Не так сильно и громко, но кое-что», — подумал я. Кругом — тишина. Барабан и работающая без остановки пила если и не заглушат вышкаря под завязку, то хотя бы «собьют его с метки» и отвлекут внимание. Я посмотрел в сторону вышки — она высилась чуть наискось от меня — и увидел на ней силуэт охранника. Он стоял неподвижно, выше ламп освещения, сама же вышка была специально затемнена в целях безопасности… Еще раз оглядевшись и прислушавшись к доносившимся звукам, я бросился на угол здания. Ветра не было, но я оттопырил полу телогрейки на всякий случай и щелкнул зажигалкой несколько раз, как договаривались. Мой сигнал, таким образом, могли видеть только спереди. Я хорошо видел вышку «военторг», но пространство рядом с ней, после хорошо освещенной запретки, было сплошь темным. Гадо был прав: рассмотреть отсюда человека не так-то легко. Я имел почти стопроцентное зрение, но все равно ничего не видел. Стало быть, вышкарь слева вряд ли увидит нас раньше, чем мы влезем на лестницу и окажемся в полосе запретки. Это хорошо. Сигнала с той стороны почему-то не было. Я заволновался и еще несколько раз «маякнул» как следует. Наконец вдали от меня показались маленькие вспышки огня, как раз в том месте, где и должны были быть. «Всё!» — выдохнул я и тут же почувствовал пудовую тяжесть в ногах. Руки мои слегка дрожали, во рту пересохло, то ли от выпитого спирта, то ли от напряжения. Посчитав до сорока, я снова подскочил к барабану и нажал на кнопку, на этот раз по-серьезному. Теперь быстро к штабелям!
Мне пришлось бежать по прошлогодней коре и разным корягам, кое-где были кучи опила, но я изучил дорогу, когда шел к зданию. В такой темноте запросто можно свернуть себе шею, не говоря об ушибе или вывихе, который моментально выведет тебя из строя! Барабан продолжал тарахтеть. Удаляясь от него все дальше и дальше, я тем не менее вслушивался в это тарахтение, как будто это была мина с часовым механизмом. Я даже не знаю, что бы я делал, если бы он вдруг замолчал. Этого мы не обговаривали. Маленькая деталь, но как много она весит. Сколько еще таких неожиданностей и деталей впереди?! Господи, скорей бы перемахнуть через этот проклятый забор! Всё остальное уже казалось не таким страшным. Я пыхтел, как паровоз, но не сбавлял темп. Вот и штабеля…
— Молодец! Хватай лестницу сзади, — воскликнул Гадо, когда я приблизился к нему и Пеплу.
Они уже изготовились и стояли, как тигры, готовые к прыжку.
— Где Фриц? Я не вижу, — тихонько спросил я у них, пристраиваясь к лестнице третьим.
— Уже базарит с вышкарем, прямо напротив… Ничего не говори, настраивайся, настраивайся! Сейчас…
Едва я успел сориентироваться и выхватить Фрица из темноты, как грянули сразу два выстрела, один за другим. Соединенные лестницей, мы вздрогнули как по команде.
— Попал! — крикнул Гадо, но почему-то не двинулся с места.