- Снимай одежду и все остальное.
Я отхожу к двери и закрываю ее.
- Я запру дверь, чтобы держать тебя в безопасности, не потому, что я беспокоюсь о том, что ты сбежишь. Ты знаешь, как долго мы сюда ехали. Скажи мне, котенок, ты думаешь, что сможешь убежать?
- Нет, сэр, - говорит она, неуклюже возясь со своим разорванным платьем.
- Это хорошо, потому что если бы ты это сделала, и я бы поймал тебя, наказал так, что ты не смогла бы сидеть, а затем трахнул все твои дырки, каждую из них. Этого ты хочешь?
- Н-нет. С-сэр. – Ее слова прерываются мягкими всхлипами. Я противлюсь желанию слизнуть соленые слезы с ее щек, но я честно волнуюсь, что если я буду более настойчив, это может отправить ее через край. Это дерзкий новый мир и мой котенок едва держится.
Как только ее одежда снята, я начинаю с ее воспитания и указываю на большой круг в балке и цепь, свисающую с него.
- Помнишь туфли, которые ты должна была принести?
Она только кивает.
Я смотрю на ее босые ноги и качаю головой.
- Твои пальцы устанут.
Выражение ее лица бледнеет, пока она не понимает, что я имею в виду. Она понимает, что если связать ее этой цепью, то только ее пальцы будут касаться пола, и было бы легче с красными туфлями, которые я говорил ей принести.
- П-пожалуйста…
Ее слова теряются когда опускаются плечи. Ее тело говорит мне, что она знает, что не может просить. Все на мое усмотрение.
- На колени.
Ее глаза устремляются на Андреевский крест, и она падает на колени.
- Хорошая девочка, - хвалю я, когда подхожу ближе. - Глаза опущены, всегда опущены. Я наклоняю ее голову вперед. - Я хочу, чтобы этот нелепый макияж исчез, но сначала я дал тебе обещание.
Я расстегиваю джинсы и вздыхаю. Ощущаю облегчение при освобождении моего пульсирующего твердого члена от давления. Обнаженная Эрика Эллис на коленях была моей мечтой, и теперь это моя реальность.
Когда она смотрит сквозь ресницы, видя, как я поглаживаю член, она задыхается.
- Нет, - говорит она со знакомым самодовольством в голосе. - Ты не можешь заставить меня. Я укушу его. Клянусь. Это просто смешно. Я не буду сосать тебе, только не так.
- Котенок, - мурлычу я, поглаживая ее волосы и наклоняя глаза назад. - Я никогда этого не говорил. Я сказал, что собираюсь трахнуть тебя в рот.
Она начинает сопротивляться, когда я толкаю ее на пол.
- Не двигайся без моего разрешения. Опусти глаза.
Я жду, пока она снова опустится на колени и склонит голову, прежде чем подойти к шкафу, который я тщательно проверил накануне. Хотя я хотел бы, чтобы она добровольно подчинялась, я должен признать, ее огонь эротичен. Так было всегда. Просматривая игрушки, я нахожу наручники и кляп паука, предметы, которые, как я и думал, мне могут понадобиться.
С моим твердым, смотрящим вверх членом, я беру выбранные мной игрушки и иду обратно к моему котенку. Прогуливаясь позади нее, я говорю:
- Положи руки за спину.
- П-пожалуйста…
Она замолкает, когда я наклоняюсь и слизываю ее слезы.
- Руки за спину.
Ее плечи провисают и она подчиняется. Манжеты, выстланные овечьей шерстью, не должны повредит ей или ее коже независимо от того, как сильно она потянет. Хомуты удерживают наручники и запястья вместе.
- Подними свою голову.
Затем она видит кляп и ее голубые глаза наполняются страхом.
- Что это такое?
Я глажу ее волосы.
- Я же говорил тебе, я трахаю этот умный рот. Я не позволю тебе укусить меня.
Она качает головой.
- Нет, пожалуйста. Я не буду кусаться. Я не буду.
- Открой рот, котенок. Я представлял это между твоих сладких губ.
Когда она держит губы вместе, я закрываю ей нос. Ей нужно всего несколько секунд, чтобы задохнуться. Когда она это сделает, я вставлю металлический кляп ей между зубов.
- Не сопротивляйтесь этому. Я не хочу причинить тебе боль.
Ее глаза расширяются, когда я прикрепляю кляп к резинке, которая крепится вокруг ее головы. Кляп имеет храповый рычаг и щелчок по щелчку ее рот открывается, пока она не начинает стонать.
- О, котенок, это прекрасно. Теперь ты позволишь мне трахнуть этот милый ротик. Согласись, или я открою его шире.
Она быстро кивает головой.
Я улыбаюсь, когда она безуспешно пытается заговорить. Кляп держит ее язык таким образом, что делает ее слова только звуками - эротическими и неистовыми звуками, побуждающими меня трахать ее рот.
- Вот и все. Не волнуйся, я собираюсь это сделать. Тебе не нужно умолять.
Я вонзаю свой член между ее приоткрытыми губами. Это не то же самое, что было бы, если бы ее губы были сомкнуты вокруг меня, но кольцо создает трение, и ее рот выделяет тепло. Я накручиваю ее волосы на руку и тяну, с каждым толчком все глубже, мои тугие яйца отскакивают от ее подбородка. Взад и вперед пока звук ее рвотного рефлекса не толкает меня через край.