тяжело дыша, лежала на диване.
― Кто-то хочет меня, ― сказал он, кружа пальцами у нее между ног.
― Думаешь? ― простонала она, протянув руки схватившись за подлокотник.
― Я не уверен. Думаю, тебе нужно попросить меня об этом, детка.
Он одарил ее еще одним дразнящим поцелуем.
― Я сделаю все, что ты захочешь, ― пробормотала она. ― Только, пожалуйста,
пожалуйста…
― Пожалуйста, что? Ты хочешь кончить?
― Да, ― прошептала она.
Его пальцы замерли, и она едва не заплакала от отчаяния.
― Думаю, ты можешь лучше. Твое тело пульсирует подо мной, а я даже еще не
начал трахать тебя. Не уверен, что ты действительно хочешь меня, ― сказал он,
наслаждаясь своей властью.
― Брейди, просто трахни меня. Я хочу, чтобы ты дал мне кончить. Я хочу отдаться
тебе. Я хочу, чтобы ты заставил меня увидеть звезды, ― молила она его. ― Пожалуйста,
возьми меня. Я твоя.
Он ухмыльнулся своей обворожительной чертовой улыбкой, а затем ответил на ее
мольбу. Палец Брейди погрузился в ее влажную киску, пока его язык вылизывал и сосал
ее клитор. Ее спина выгнулась, когда она почувствовала первую волну оргазма, которая
накрывала ее. Она так давно ждала его прикосновения, что ее тело не могло выстоять
перед этим. Лиз чувствовала движение его пальцев по ее точке G, и она сорвалась. Ее
стенки сомкнулись вокруг него, пока волна удовольствия прошла по ее телу.
Брейди оставил ее ноги дрожать, и поспешно снял с себя рубашку и джинсы. Он
сел рядом с ней, схватил ее за волосы и повернул лицом к себе. Лиз перестала дышать,
когда посмотрела в его требовательные глаза, которые говорили о его доминирующем
присутствии. Тогда она поняла, что больше никогда не сможет сопротивляться этому
человеку. И никогда не захочет.
― Ты хочешь попробовать какая ты на вкус? ― прошептал он, проводя своим
носом по ее.
― Пожалуйста, ― пробормотала она.
Их губы нежно встретились, даже не смотря на то, что он удерживал ее. Это был
прекрасный контраст, такой же как их отношения. Сексуальные, пламенные,
требовательные. Мягкие, интенсивные и эмоциональные. Когда они встретились, никто
не смог избежать этого притяжения.
Она могла попробовать себя на вкус на его губах, и она почувствовала, как ее тело
снова оживает. Брейди не мог сделать чего-то такого, от чего бы ей стало неудобно. Она
просто так сильно хотела этого мужчину, что все остальное для нее становилось не
важным. И ему было наплевать на все, кроме нее.
Руки Брейди скользнули ей за спину, и он снял ее лифчик. Он положил ее на диван
и накрыл ее тело своим. Одной рукой он мял ее грудь, а другой продолжал держать ее за
волосы. Она соблазнительно пошевелила бедрами, пытаясь добраться до его члена. Но он
не собирался даже подпускать ее, пока не будет готов.
― Маленькая требовательная киска, ― произнес он, когда снова оттолкнул ее
бедра к дивану.
Лиз просто захныкала от поражения. Она была требовательной, и ей так сильно его
хотелось. Сдерживаться было пыткой, чистой, красивой, блаженной, но все равно пыткой.
166
Ее тело было снова на взводе, и ей просто хотелось оседлать его член и никогда не
оглядываться назад.
― Я еще не достаточно изучил твое тело, ― пробормотал он ей в шею. ― Думаю,
я сначала должен поцеловать каждый миллиметр твоего тела. Что думаешь?
― Брейди, ― простонала она.
Он усмехнулся, пока продолжал устилать дорожку поцелуями от ее шеи к
ключицам.
― Эта моя, ― сказал он ей. ― И эта.
Он прошелся поцелуями по ее грудной клетке, а потом перешел к груди.
― Обе.
От его рук у нее появились бабочки в животе, когда он схватил ее за бедра и
расположил свой член напротив ее клитора. Ей хотелось двигаться, и чтобы он кончил в
нее, но она становилась безумной от ощущения его напротив себя. Ей не хотелось, чтобы
он отстранился.
― Я собираюсь стереть все твои воспоминания, которые у тебя были до сегодня,
детка.
― Не те, которые с тобой, ― удалось ей произнести. ― Я всегда их держу при
себе.
Он лучезарно улыбнулся ей. Она правильно сделала, сказав это.
Брейди грубо погрузился в нее одним быстрым движением без какого-либо
предупреждения. Лиз вскрикнула, пока он растягивал и прекрасно заполнял ее. Как и
было обещано, Лиз увидела звезды. Она не сомневалась, что лучше этого она никогда
ничего не чувствовала.