времени, чтобы приезжать с ним повидаться, поэтому ей хотелось провести с ним как
можно больше времени сейчас, пока у нее это получалось.
Прямо перед тем, как лето подошло к концу, Лиз встретилась с профессором
Майрес и комитетом по выдаче стипендии, чтобы выяснить, как использовать часы
стажировки для стипендиатов. Лиз планировала работать сотрудником в «Новостях
Роли», но у профессора Майреса на уме было что-то другое. Она связалась со своей
коллегой Нэнси из «Нью-Йорк Таймс», и обеспечила Лиз место в их команде в отделе
журналистики по политической отчетности. Это включало в себя некоторые
командировки в Нью-Йорк, встречи с командой, и усовершенствование навыков по
ведению докладов.
Лиз была поражена, что ради нее профессор Майрес проделала такую работу.
Профессор настояла, чтобы Лиз заняла такую должность. Нэнси была так впечатлена ее
работой на коллоквиуме этой весной, что легко согласилась. В начале сентября Лиз
полетит в Нью-Йорк на первое собрание.
Осень настала слишком рано, и она, поцеловав Хайдена на прощание, вернулась в
Чапел- Хилл для последнего года в университете. Ее ждал очень напряженный год
впереди. При мысли об этом у нее слегка кружилась голова: должность редактора,
стажировки в «Нью-Йорк Таймс», исследовательские часы с профессором Майрес, не
говоря уже о том, что она должна посещать все занятия, у нее был парень, и она должна
постараться продолжать регулярно посещать занятия теннисом. Она не была уверена, что
у нее будет время хотя бы на то, чтобы дышать, не говоря уже о том, чтобы думать.
Лиз вошла в редакцию на втором этаже в кампусе студенческого городка. Это
казалось немного сюрреалистическим, что на протяжении целого лета она потратила
столько времени вдали от этого места. До этого она практически три года там жила.
Это была первая неделя в университете в ее выпускном году. Номер уже
опубликован и после обеда в редакции должны были находиться только лидеры
подразделений. Вечером у них было собрание для всех, кто был заинтересован в работе в
газете. Лиз подготовила для этого все, что могла. Она надеялась, что у нее есть хотя бы
половина обаяния Хайдена.
Она вошла в свой новый кабинет и вздохнула. Это был один из немногих
кабинетов в здании, где была дверь с замком, который действительно работал. Она
95
чувствовала себя странно из-за того, что находилась здесь снова, она присвоила кабинет
прошлым летом, когда Хайден уехал.
Она провела рукой по столу, зная, что она никогда не сможет держать его таким же
чистым и аккуратным, как это делал Хайден. Прошлым летом она помогла ему перевезти
его вещи, это не заняло много времени, несмотря на то, что он находился здесь полтора
года. К концу первой недели, она поняла, что бардак у нее будет здесь всегда, и что она
никогда не сможет навести здесь порядок.
Стук в дверь отвлек ее от мыслей.
— Ты рано, — с улыбкой произнесла Саванна.
Лиз посмотрела на часы. Еще тридцать минут до начала собрания.
— Я редактор. Я должна быть рано. А ты что здесь делаешь?
— У меня только что закончились занятия. У тебя уже вела профессор Майрес, да?
— Она мой куратор, — сказала ей Лиз.
— С ней и правда так сложно, как все говорят? Ее занятия всегда забиты, но я знаю
кучу людей, кто хочет бросить, потому что она несправедливо оценивает.
Лиз фыркнула.
— Она просто заставляет тебя заработать свою оценку. Оно стоит того, чтобы быть
на ее стороне. Она помогла мне получить стажировку в «Нью-Йорк Таймс» на этот год.
— Хорошо. Лучше знать кого-то, чем что-то, — сказала она со знающим
Максвелловским блеском в глазах.
— Как правило, — подтвердила Лиз, пожимая плечами.
Если у кого и были связи, так это у Саванны.
— Как прошло лето?
Она пожала плечами, но с головокружительной улыбкой на лице.
— Очень хорошо.
— И как его зовут? — спросила Лиз, прислоняясь спиной к столу.
— Я общаюсь с тем парнем по имени Форрест, — сказала она, выглядя
растерянной.
Ага. Это точно был не тот, кто заставил ее так растеряться.
— Форрест и Саванна. Звучит не очень. — Пошутила Лиз, интересуясь, сможет ли
раскрутить ее на правдивую историю.
— Не то, чтобы у нас было что-то серьезное. Он просто парень, с которым я