— Он из редакции?
Она взглянула на него и покачала головой.
— Нет.
— Это не Джастин?
Лиз засмеялась, а затем быстро откашлялась. Это было неуместно.
Хайден посмотрел на нее.
— Тебе смешно? Ты видишь здесь что-то смешное?
— Нет. Нет. Это не Джастин, — пропищала она.
— Я его знаю?
— Эм…,— произнесла она, думая как ответить на этот вопрос.
Боже, ей не хотелось этого разговора.
134
— Вы, мм…виделись.
Он протянул руку и схватил ее за плечи. Она смотрела в его глаза и увидела ту
дикость, которой она никогда не видела раньше.
— Послушай, я не собираюсь с ним драться. Мне просто нужно знать. Разве ты не
понимаешь? Я сойду с ума здесь. Я ужасно люблю тебя. Ты весь мир для меня, Лиззи. Ты
все для меня. Я был идиотом, который оттолкнул тебя, и клянусь, я не хочу, чтобы ты
когда-нибудь почувствовала себя так снова. Если я не буду знать кто он, то я всегда буду
чувствовать себя идиотом.
Лиз съежилась от такого обвинения. Ей не хотелось, чтобы он себя так чувствовал.
Это и так давно ее съедало. Ей тоже не хотелось его ранить, но она не могла сказать ему.
Она покачала головой, обрывая зрительный контакт.
— Правда? Ты не скажешь мне?
Когда она не ответила, он покачал головой и затем попробовал зайти с другой
стороны.
— Ты сказала, что я виделся с ним. Где? — спросил он, его голос снова принимал
командующий тон.
— Это не важно.
— Лизи, где я его видел? — сказал он, слегка встряхнув ее пока она не посмотрела
на него. — Где?
— Весной на коллоквиуме в прошлом году, — наконец-то прошептала она из-за
чувства вины.
Хайден опустил руки и просто уставился на нее. О нет. Хоть бы он не догадался.
Она видела, как в его голове складывались пазлы, становясь на свои места. Он видел ответ
перед собой, но не совсем в это верил. Он был ужасно хорошим репортером, и он бы не
смог не увидеть главного на фоне всего остального.
— Я опоздал, — размышлял он вслух. — Я не видел никого на коллоквиуме.
Лиз сглотнула и оставалась неподвижной. Если он не сам не догадается, то она не
собиралась ему помогать. Она не могла сказать ему. Боже, ей стало тошно. Чтобы она не
пила, это постепенно начало подбираться наружу, разъедая ее внутренности, вызывая
изжогу. Она прикрыла рот и попыталась избавиться от кислого привкуса.
— Тогда с кем я там виделся? — спросил он, ломая голову.
Лиз покачала головой. Она не могла сказать.
Хайден остановился и указал на нее, но его взгляд был где-то далеко. Она застыла
на месте с его пальцем у ее лица.
— Брейди Максвелл. Я встретил Брейди Максвелла. Но он конгрессмен, — тихо
произнес Хайден. — Он действующий Конгрессмен.
Его глаза нашли ее, и она перестала дышать. Она оказалась прикована его
взглядом. Он завладел ее внимание, и все, что ей хотелось сделать – это убежать и
спрятаться. Она была сама виновата.
— Два года назад он только баллотировался в Конгресс. Это было твое первое
репортерское задание. Я был с тобой. Он наш политик, — сказал он, боль просачивалась
все глубже и глубже в каждом слоге. — Скажи, что это не он, Лиззи. Скажи, что это не он.
Лиз просто молча стояла. Что она могла сказать? Она не могла подтвердить эту
историю, и она не могла больше лгать.
— Брейди Максвелл, — произнес Хайден так, будто до сих пор не мог в это
поверить. — Ты же ненавидела его. Ты была не согласна со всем, что он говорил. Ты
написала несколько потрясающих статей, практически высмеивая его работу, и ты все
равно переспала с ним?
— Хайден…
— Расскажи, как это произошло? — сказал Хайден. — Я просто не понимаю, как
ты могла с интервью, написания этих статей, в конечном итоге оказаться у него в постели.
Лиз закусила губу и отвернулась.
135
— Я встретила его в клубе, в который мы пошли после пресс-конференции.
— Ты встретила его, трахнулась с ним, а потом написала эти статьи? — в
недоумении спросил он.
— Нет, нет, нет. Я поехала с тобой в ту ночь. Но после этого, я встречалась с ним
летом, пока он продолжал работать на предвыборную кампанию. Нас просто занесло.
— Вы занимались этим все лето и вас никто не поймал?
— Его пресс-секретарь и адвокат застукали нас, но кроме них никто. Я
использовала выдуманное имя, Сэнди Кармайкл, поэтому никто не мог выследить меня,
— прошептала она.
Когда она произнесла это, это звучало намного хуже, чем было на самом деле.